Я к этому была готова, другие — нет. Раздавшиеся возмущения и после умильный «а-ах» от новостей про беременность учительницы вызвали у меня ментальную изжогу. Ну не нравилась мне Бюстье! Не нравилась!
Даже больше: мне не нравилось, как она ест. Никогда в жизни меня этот критерий не подводил. Если я раздражаюсь из-за того, как человек ест, значит, что-то в нём не так, даже если кажется наоборот.
Вот Адриан, пусть и ел по-поросячьи, меня не бесил. Хлоя, родители, Ниналья — ни в коем случае. То же самое с Роуз. Джулека так себе, ровно, а вот Макс или Габриэль доводили до ручки при одной мысли о том, чтобы разделить с ними обед. И Сабрина тоже подбешивала — не прямо сильно, но ощутимо; рыжая ела как мышь, которой нужно как можно быстрее запихнуть в себя побольше еды, а рот маленький, так что приходится довольствоваться маленькими откусываниями.
— Да ну! — вывел меня из размышлений возглас Кима. — Миз Менделеева нам весь отдых испортит!
Чутким слухом я уловила остановившийся скрип двери и замершее дыхание позади нас. Ох, да ладно! Это вам что, мультик, чтобы Менделеева не решилась зайти? Я бы на её месте по-королевски вошла и сказала бы что-нибудь на этот вопль о «несправедливости».
А она замерла. Ещё и сглотнула тяжело — у меня такое бывает, когда слёзы сдерживаешь.
— Зря ты так, Ким, — сказала я негромко.
Удивительно, но все как-то сразу смолкли. Ле Тьен посмотрел на меня, — сверху вниз, потому что он стоял, а я всё ещё сушила ноготки, полулёжа развалившись на коленках у своей Большой Мамочки, — и упёр руки в бока.
— Почему это?
— Потому, мой недалёкий друг, что она классная тётка.
— Она постоянно ругается на химии!
— Так она не виновата, что ты дебил, — ухмыльнулась я. — Который не может понять, что надо кислоту лить в воду, а не воду в кислоту{?}[В первом случае ничего не будет. Во втором пойдёт реакция, всё забурлит и выльется, возможно вам прямо на руки. Хим ожоги — страшная вещь.]. И вообще…
— Что?
Я зловеще захихикала, чувствуя волну горького облегчения со стороны входа в библиотеку.
Это что ещё за фокусы. Неужто эмпатия просыпается? Нет-нет, нам такого и даром, и с доплатой не надо!
— Не надо плохо отзываться о химике, который будет с тобой практически наедине три недели.
Ким моей мысли не понял; зато Аликс, признанный мозг их маленькой компашки, заржала.
— В смысле?
Я лукаво посмотрела на парня с коленок Альи. Дамокл давал нам разобраться самостоятельно, но почему молчала Бюстье, когда дети начали негативно высказываться о другом учителе? Кто здесь классный руководитель, я или она?
Вот не зря она мне не нравится.
— Подмешает тебе чё-нить, так ты и не догонишь, — захлебнулась хохотом Аликс. — У тебя ж по химии в срезах никогда выше пяти баллов не было!{?}[Максимум — 12.]
Комментарий к Фильм, фильм, фильм! Поздравляю нас, мы приступили к Нью-Йорку!
====== Проблемы интернациональной семьи, ч.1 ======
После финального напутствия от месье Дамокла мы всей гурьбой вывалились из коллежа. Честное слово, мне казалось, что несчастное здание вздохнуло спокойнее: до начала учёбы был ещё месяц, за который стены собирались как следует отдохнуть.
Учитывая, что им в будущем году помимо обычных школяров ещё и акум выносить… удачи, несчастные кирпичики.
Я перед уходом подошла к директору, чтобы уточнить насчёт Адриана.
— Месье Агрест? — поднял кустистые брови Дамокл. — А при чём тут он?
— Я волнуюсь за него, если честно. Его отец довольно жестокий…
— У-ху, простите, мне, кажется, что-то в ухо попало.
Мы тихонько посмеялись с отсылки на наши несколько разговоров. Я кивнула.
— Месье Габриэль иногда действует очень жёстко, — исправила я лексикон. — Вы не знаете, Адриан вообще поедет с нами?
Если нет, то Ледибаг вскроет дом Агрестов и вынесет оттуда всё более или менее ценное, зуб даю. Будет Адриану приданое.
— А разве сам месье Адриан вам ничего не говорил?
— Так в этом и проблема, он сам не знает.
Дамокл пригладил бороду.
— Не волнуйтесь, Маринетт, — сказал мужчина, добродушно улыбаясь. — Адриан, несомненно, полетит в Нью-Йорк. Боюсь только, что встретитесь вы со своим молодым человеком в аэропорту, не раньше. Насколько я знаю, месье Агрест-старший с сыном прилетят буквально за час до нашего вылета.
— Бедняга, — выдохнула я. — Столько летать…
— Что поделать. Хорошего дня, мадемуазель.
Ребятня разбилась на компании; деятельная Алья утащила меня к другим девчонкам, хотя я очень пыталась слиться. Проблема Буржуа настолько меня волновала, что я была готова вот прямо сейчас, незамедлительно, срочно перевоплощаться в ближайших кустах и идти причинять добро.
Может и хорошо, что Сезер меня остановила. По крайней мере, у меня будет возможность придумать, откуда это Ледибаг могла узнать про школьную поездку… с другой стороны — а нафига придумывать? Я супер-пупер герой, мне по статусу положено знать всё и немного больше. Так-то!
— Что про Агреста известно? — спросила Алья.
Девочки-одноклассницы сразу же обратили на нас внимание. Про Адриана многим было интересно, но только я «набралась смелости» задать о нём вопрос руководству. Ох, возраст…
— Ну смотри. Блондин, рост сто семьдесят пять, зелёные глаза…
— Если ты такая спокойная, значит, полетит, — сделала вывод Алья. — Отлично. О, смотрите-ка!
Она слегка некультурно ткнула пальцем в сторону рекламного столба. Лицо Адриана крупным планом, взгляд у Агреста с соблазнительной поволокой, губа закушена. Надпись: искушение. Духи на переднем плане.
— Какая красивая фотография, — оценила Роуз, прижимая ручки к груди. — Да, Джулека?
— Это же Адриан, естественно, она красивая…
Алья стрельнула в меня взглядом.
— Что скажешь, Марин?
Я почесала тыковку. А где же канонная светлая фотка, на которую залипала Маринетт? Я так угарала с этого момента в мультике…
Здесь никакой «лёгкостью» не пахло. Скорее, фотка была похожа на рекламу от D&G: тёмные тона, намёк на подростковое желание, аккуратное подведение к тому, что ребятки в этом возрасте уже хотят быть взрослыми, но ещё таковыми не являются. Фотограф постарался на славу, и Адриан выглядел так, будто неумело, но очень отчаянно флиртует.
— Мари-ин, твои комментарии?
— Лучистый, лёгкий, мечтательный, — выдала я, не фильтруя информацию от мозга.
С этого момента я тоже ржала до колик в животе. Особенно когда Тикки кормила Маринетт с ложечки.
Алья кашлянула.
— В каком это месте, позволь спросить?
— Да я просто рандомно слова сказала. Ты что, после года нашей дружбы до сих пор ищешь в моих бесконечных словах какой-то смысл? Бедняжка…
— Зря ты так о себе, — сказала, на моё удивление, Милен. — Ты мало говоришь, и обычно по делу.
— Другой вопрос, что тя ещё понять над, — согласно чпокнула пузырём жвачки Аликс. — А на эт не у всех мозгов хватает. Ким так про химию и не догнал, ага.
Девочки закивали. Я же… растерялась? Наверное, это было самым точным определением того, что я чувствую.
— Спасибо… наверное. Ай, блин, вы меня смутили! — я стянула с волос резинку и взлохматилась. — Фу такими быть, просто фу!
— Это карма, — сделала страшные глаза Сезер. — Наконец она тебя догнала!
Мы какое-то время пошатались по городу, и я слилась, как только это стало возможным. Разговор у меня с девочками всё равно не клеился; мысли то и дело съезжали на анализ моих прошлых действий, из-за которых у одноклассниц могло сложиться обо мне не самое правильное мнение. Я в их глазах прямо какой-то местный гуру, просветляющий путь страждующим!
Было неловко. За свои мысли в том числе: каждой из моего окружения доставалось на орехи, пусть и в моей голове. Роуз с её высоким голоском я регулярно про себя желала заткнуться, Джулеке наоборот обещала пряник, если та будет погромче. Алья, — я люблю эту девочку, если что, — так вообще меня частенько бесила, особенно тем, что не бережёт себя и гоняется по опасностям за акумами и Чудесными.