– Тебя. С тобой хочет говорить командир дивизии.
Саша взял трубку. Сквозь шелест и треск отчетливо послышался высокий голос генерал-майора Осипенко.
– Покрышкин, надо найти танки! – Генерал больше просил, чем приказывал, и это было на него совершенно не похоже. Давно ли он разносил в пух и прах всех, кто ему попадался под горячую руку? Особенно от него доставалось Морозову, Покрышкину и Колесникову, часто в спорах отстаивавшим свое мнение. Покрышкина в начале июля сорок первого он снял с должности заместителя командира эскадрильи и пригрозил, что не даст ему ни одной награды, пока он, Осипенко, будет командовать дивизией. И ведь правда не дал, хотя Саша к ноябрю сорок второго сбил около десятка немецких самолетов, да и других боевых дел совершил немало. Видно, здорово его припекло, раз так заговорил.
– Понял, Покрышкин, надо найти танки! – повторил Осипенко, полагая, что так летчик проникнется важностью предстоящего задания. Чувствуя, что слов «надо найти» недостаточно, он продолжил: – Мы сегодня уже потеряли два «И-16» в этом поиске. Они не возвратились. Знаешь, зачем я говорю тебе об этом?
– Знаю. Я должен возвратиться, товарищ комдив.
– И с данными.
– Есть, вернуться с данными.
– Посмотри на Чалтырь. Там наши окружили вражеские войска. Но главное – танки!
– Есть, главное – танки!
– Найдешь, представим тебя к ордену!
– Задание будет выполнено, товарищ генерал!
Покрышкин положил трубку, повернулся и, увидев стоявшего у двери землянки специалиста по метеорологическому обеспечению боевой работы Кузьмина, шагнул к нему.
– Какая сейчас погода и что ты ожидаешь там? Как с запасным аэродромом? – быстро спросил он.
– Погода плохая, – заторопился Кузьмин, – полная облачность, туман с моросью, горизонтальная видимость в пределах 300-500 метров. Ветер переменный, 3-4 метра в секунду, температура воздуха – плюс два! Такая погода занимает большой район, о запасном аэродроме не может быть и речи. Надо идти только домой.
– Шарик запускал? Какая нижняя сейчас?
– Запускал, запускал перед тем, как шел сюда на доклад. Нижняя у нас 35-40 метров.
Кузьмин виновато опустил глаза, зная, что летчики часто ругают метеорологов за плохие прогнозы.
– Следи за погодой. Понял?
Взяв со стола карту, Покрышкин стремительно вышел из землянки.
Его «МиГ-3» был уже готов к вылету. Техник Гриша Чувашкин даже прогрел мотор. Покрышкин по привычке обошел самолет, осмотрел крепление стоек шасси, потрогал концы крыльев, слегка покачал киль, затем энергично поднялся на крыло, надел парашют и легко бросил тело в кабину.
Через минуту послышался басовитый рев мотора. Прогнав его несколько раз на высоких оборотах и убедившись, что он работает нормально, Покрышкин взлетел.
Почти сразу исчезла видимость. Кузьмин был прав, облачность на указанной высоте, горизонт закрыт, видимость – только перед самолетом.
Он решил строго придерживаться намеченных ориентиров. Только бы не сбиться. Пронеслась станица Богаевская, от нее дорога на Новочеркасск, затем должна быть речка. Где же она? Ага, вот и речка, за ней Чалтырь.
Вот Чалтырь – но что это? По дороге к поселку спокойно движутся немецкие мотоциклисты. Если город окружен, то вокруг него должны быть наши войска? Но пока видны только немцы.
Покрышкин снизился еще – кажется, если бы были выпущены шасси, он бы ударил по головам мотоциклистов. Проскочил Чалтырь, на его южной окраине заметил танки. «Чьи это? Наши? И так много? У наших до сих пор столько не было. Надо подойти ближе».
Легкий доворот, и вот отчетливо видны белые кресты на башнях. На западной окраине Чалтыря их собралось более десятка. «Видимо, это танки из группы Клейста. Но кто же в самом Чалтыре?».
Еще один заход, теперь с другой стороны поселка. По курсу стремительно проносятся пустынные дворы и улочки. «Ага, теперь отчетливо видно, как из домов и траншей ведется огонь в сторону немцев. Значит, в Чалтыре окружены войска, а в штабе армии думают… Необходимо срочно вернуться и предупредить».
Без особых затруднений, по старому маршруту, он вернулся на свой аэродром и сразу доложил в штаб дивизии об обстановке в Чалтыре. Дежурный не поверил, предположив, что Покрышкин ошибся. «Пошлите другого летчика, и все сразу станет ясным», – предложил Александр. Вылетевший вслед за ним летчик подтвердил его данные.
Пока заправляли самолет, Покрышкина опять вызвал командир дивизии и потребовал во что бы то ни стало найти танки.
Саша вылетел вновь. Теперь он решил искать в других местах – у лесополос и проселочных дорог.
К вечеру погода стала ухудшаться. В воздухе замелькали снежинки. За линией фронта он снизился до предела. Вот дымчатым пунктиром мелькнула дорога, размытыми тенями пробежали деревья, телеграфные столбы, дома… «Надо уходить на запад от Новочеркасска».
Навстречу понеслись редкие, но крупные снежинки. Вот где пригодился опыт полетов на бреющем, который он отрабатывал до войны, перегоняя в летний лагерь собранные в Бельцах «МиГи».
«Что это? Что за черный вал несется навстречу? Фу-у… отлегло от сердца. Это мелкая речушка. Вода на фоне запорошенной снегом степи показалась выпуклым, черным валом! Однако никаких следов танков не видно, а горючее уже кончается. Неужели их здесь нет?! Неужели не оправдаю доверия и не найду их? А если они здесь где-то спрятаны и завтра из этого района нанесут удар по нашим войскам? Что скажут тогда командиры и боевые товарищи? Нет, надо осматривать квадрат за квадратом. Еще один, и тогда пойду домой. В крайнем случае полечу еще раз».
И в это мгновение чуть правее по курсу, в стороне от грунтовой, слегка запорошенной снегом дороги, он увидел на стерне ровные параллельные полосы, которые вели к лесополосе. Такие следы остаются только от гусениц танков.
Проскочив лесополосу, он развернулся и наконец отчетливо увидел их: вот они, стоят в кустарнике, в три ряда, плотно прижавшись друг к другу, машин двести… Танки Клейста! Экипажи, черные, как жуки, уверенные, что в такую погоду им нечего опасаться, развели костры. Увидев звезды на крыльях истребителя, с грохотом пронесшегося над самыми их головами, они с перепугу бросились в разные стороны: кто в кусты, кто под защиту брони.
Пролетев над танками, Покрышкин развернулся, намереваясь еще раз пройти над группой, чтобы привязать ее местонахождение к карте и заодно посчитать, сколько же танков прячется в этой лощине. Но пока он маневрировал, немцы опомнились и теперь встретили его таким плотным огнем «эрликонов», что ему пришлось срочно нырять в облака и отваливать в сторону. От разрывов зенитных снарядов облака светились, как от грозовых молний.
«Нашел! Нашел! – Все пело и ликовало внутри. – Задание выполнено – танки в районе Каменного Брода. Теперь они никуда не денутся. Завтра полетит кто-нибудь другой и уточнит, куда они двинутся», – шептал он, направляясь на свой аэродром.
Домой он добрался быстро – ориентиры, которые он запоминал перед вылетом, не подвели. Быстро зарулив на стоянку, он бегом направился на КП. Первым у входа в землянку ему встретился Кузьмин.
– Как погода? – спросил метеоролог.
– Погода была твоя – как сказал, так и было. Понял?!
И весело хлопнув его по плечу, Покрышкин шагнул в дверь землянки.
– Нашел? – Иванов медленно подымался из-за стола.
– Нашел, товарищ командир! – радостно выкрикнул Покрышкин.
– Ну слава богу! А то мы уже извелись тут. Полетное время подошло к концу, а тебя все нет и нет!
Иванов улыбнулся своей открытой, доброй улыбкой, а вместе с ним улыбались и все присутствующие. Комполка с облегчением опустился на свою табуретку.
Связистка Валя быстро соединилась со штабом дивизии, и летчик коротко доложил: квадрат местонахождения танков и приблизительное их количество. Осипенко поблагодарил. Потом об этой находке в штабе дивизии говорили целую неделю.
А Клейсту так и не удалось тогда нанести по нашим войскам внезапный удар. При выдвижении он был встречен мощным огнем противотанковой артиллерии и, хотя и взял Ростов, но ненадолго. Через несколько дней Красная Армия вновь овладела городом. Покрышкин радовался: его данные помогли наземным частям заблаговременно подготовить противотанковую оборону и в конечном счете выиграть сражение.