Подъезжая к лагерю мюридов, Шамиль спросил:
– Почему ваши люди здесь, а не в Чиркате?
Наибы переглянулись.
– Не хотели стеснять людей, – ответил Ахбердилав.
– Ты говоришь не все, – сказал Шамиль, почувствовал в его ответе некоторую неуверенность.
Проезжая мимо костров, Шамиль заметил, что пустые котлы лежат рядом с кострами, а едой даже не пахнет.
– Кое-кто считает, что в Чиркате и так много гостей, – сказал Сурхай.
– Они отказали вам в крове?! – не поверил Шамиль.
– В каждом стаде находится паршивая овца, – сказал Али-бек.
– Не думаю, что это чиркатинцы, но какие-то люди кричали, что разрушат мост, если мы решим войти в аул.
– Знаю я этих мунапиков-отступников, – сказал Юнус.
– Они давно нам вредят.
– Может, боятся, что их мост обрушится под копытами наших коней? – предположил Ташав.
– Тут что-то не так, – сказал Шамиль.
– Чиркатинцы – люди верные и надежные. Они приютили много людей и чтут законы гостеприимства.
Он гневно сжал губы и направился к мосту, велев наибам не отставать. Султанбек и Юнус тоже последовали за имамом.
Чиркатинский мост был построен из бревен, так же, как и другие мосты через горные реки. Мосты эти строились просто. Сначала в берега наклонно вбивалось по нескольку бревен, сверху вбивался другой ряд, который выступал уже дальше первого, а на основание наваливались тяжелые камни. Затем на выступавшие части бревен накладывали в ряд другие, привязывая их к первым виноградными лозами или веревками. Потом клали следующие ряды, пока концы бревен не сходились над рекой в виде арки. Концы связывались тем же способом и покрывались настилом, а вдоль моста приделывались перила. Мосты получались достаточно прочными. А при необходимости их можно было быстро разрушить или сжечь.
За Чиркатинским мостом стояло несколько человек, наблюдая за тем, что происходит в лагере мюридов. Завидев приближающегося Шамиля, они помчались в аул и укрылись в мечети.
Шамиль и его спутники миновали мост и начали подниматься к аулу, когда по нему уже разнеслась весть о прибытии имама.
– Шамиль вернулся! – летело от дома к дому.
Люди выходили навстречу имаму, поздравляя с благополучным прибытием. Но Шамиль был мрачен и холодно отвечал на приветствия.
Среди встречавших Шамиля были и его дети – семилетний Джамалуддин и трехлетний Гази-Магомед.
– Это наш отец! – гордо объяснял товарищам Гази-Магомед.
– Я тоже буду, как Шамиль, – обещали мальчишки.
– Это я буду Шамилем, – спорили другие.
– Я сильнее тебя!
– Куда тебе, – смеялись третьи.
– Ты еще Коран читать не умеешь!
– Умею!
– А зачем же учитель бил тебя палкой?
– Я в одном только месте ошибся, – спорил мальчишка.
– А у вас зато кинжала нет!
– Есть! – сердились его друзья.
– Просто мы еще не наточили как следует. А твоим тупым только собак пугать!
Шамиль слегка улыбнулся своим сыновьям, но продолжал двигаться вперед. Затем к нему подбежали его жены – Патимат и Джавгарат. Горянки взяли под уздцы коня своего мужа и повели его домой, как это было принято в горах. Но Шамиль одернул уздечку и сказал женам.
– Идите домой. У нас будут гости.
Жены забрали детей и поспешили домой.
У мечети Шамиль сошел с коня, отдал повод Юнусу и позвал:
– Эй, кади!
Дверь со скрипом отворилась, и на пороге появился красный от волнения кади.
– Салам алейкум, имам Шамиль, – произнес он, опуская глаза.
– Ва алейкум салам, – ответил Шамиль.
– Я слышал, здесь перестали уважать гостей?
– Кто тебе такое сказал? – развел руками кади.
– Те, кто находится за мостом, те, кто поклялся положить свои головы, чтобы горцы жили как братья и никто не смел посягать на нашу свободу. Так велит нам Аллах. И разве гость не посланник его?
– С этим никто не спорит, – говорил кади.
– Просто некоторым тут кажется, что когда гостей слишком много…
– Ответь мне, кади, бывает ли слишком много братьев?
– Люди, на которых ты гневаешься, ни сделали ничего дурного, Шамиль, – принялся оправдываться кади.
– Они всегда делали и теперь готовы делать все, в чем ты нуждаешься.
– Я нуждаюсь только в том, для чего меня избрал народ, – ответил Шамиль.