Пылают костры. Возле них разгуливают фигуры, перешвыриваются валунами, взлетают на крыльях, перекрикиваются. Разные фигуры, странные — какие-то похожи на богов, а какие-то нет. Змееногие, многоглавые, многорукие…Один десяток, два… много, очень много.
И разворачивает перед глазами скользкие, змеиные кольца дорога: пойдешь по ней — и нет возврата, и лезет под кожу ощущение ничтожности, хочется закрыться, стать букашкой на скалах, только не видеть того, что будет.
Будет. Будет.
Только тонет и захлебывается где-то поблизости отчаянный девичий крик.
— Из пустоты, — сказал Арес, пытаясь ухмыльнуться. — Она, видно, просто от страха… кричит, а я не всё могу понять, где она. Твари эти еще подхватились. Ловить кинулись. Она по полям мечется, я за валунами пытаюсь на глаза этим не попасться…
— Не попался? — уточнила Афина, леденея. Арес пожал плечами, показал жестом: попался бы — не разговаривали.
— Много мне желания, чтобы меня жена потом за дурость прибила. Вот копье раз метнуть пришлось: там один… почти схватил Кору, она следы на пепле было оставила… метнул. Как иголкой уколол. Смотри дальше, моя царица.
В черных блестящих глазах — отблеск полированной бронзы. Нагретый металл в руке: вспомнить старые уроки отца — как бить из засады. Швырнуть — и тут же незаметно за другой валун. Потом еще, еще… и глянуть: ранил? Не ранил.
Но хоть отвлек. Один из нового племени — волосатый, с пудовыми кулачищами — хватает бронзовое копье как тростинку.
— Эй! — голосит радостно. — Плесени-то тут много! Эй! Айда травить!
И земля ласково стонет под топотом новых детишек — травить…
И время вспыхивает и прогорает в воздухе, оседает пеплом на сгоревшую землю — крутануться, за скалу, нет, еще за одну…
— Хо! Догонялки-пряталки!
— Братья-Гиганты! Играть!
…от костров тянет ароматным травяным настоем — запах перебивается горькой вонью самих Флегрейских полей — бескрайнего пепелища. Вливается в букет запахов аромат жареной дичины — видать, сыновья Геи решили ночью перекусить. Спрыгнуть со скалы, упасть по колено в душистые неизвестные травы. Только — по колено. Прятаться негде. Земля гудит. Случайно прилетевшее откуда-то копье — его же! — ударяет в икру, он стискивает зубы, выдергивает копье из раны… Запоздало мелькает мысль — вот Тартар, зря, сейчас ихор хлынет, весь воздух пропитается.
Поздно. По икре сползает струя божественной крови, аромат наполняет воздух, топот оживляется — ближе, яснее…
— Эй! Там он, чуете!
Все. Теперь уже только драться. Вспыхивает внутри коротко — хорошо, жену будить не стал…
Теплая ладонь из ниоткуда хватает за руку.
— Арес… тише, это я, просто невидимая… Бежим.
— Я ранен, учуют. Беги одна.
— Ничего, я придумаю, пойдём….
Под ногами Флегры — плодородная почва, давшая жизнь новым семенам. Поднимаются, раскрывают лепестки невиданные лилии — крупные, с одуряющим запахом, похожим на ихор.
— Вот так, — усмехается Арес. — Начинаю понимать, почему отец выбрал малышку-Кору. Афродита бы уже без сознания валялась… а эта еще и додумалась, как нас вытащить. Зарастила там всё этими цветами. Со следа их сбила. Только вот обессилела совсем, так что нести пришлось. А добирались так долго, потому что пешком: оттуда не уйти по-божественному. Пока за границу сада… целую ночь и часть утра так и прошагали. Только когда за пределы Флегр зашли — выбрались. А если бы не шлем…
— Если бы не шлем? — эхом повторила Афина. Столкнулись взгляды — железо и бронза.
«Если бы не шлем — что, муж мой? У них есть способ убить бессмертного?»
«Еще и как есть, царица моя. И мне почему-то кажется, что удар бессмертного им нипочем. Любой удар. Любого бессмертного. Мать-Гея вырастила беду для всего живого…»
«Плесень, — покривились губы мужа, и от этого он постарел и стал похож на другого — того, который скитается среди смертных. — Мы для них — плесень».
Афина закончила повязку. Долила нектара в кубок мужа и призвала для себя второе кресло — теперь можно было сидеть так, чтобы их лица были на одном уровне.
Можно было задавать мудрые, правильные вопросы.
— Кто отец?
Арес жмет плечами. Он — не бог очага, не бог семьи. Под подол к Матери-Земле не заглядывал — так и дрожит на насмешливых губах мальчишки. Все-таки юнец еще, пусть и муж…
— Нужно будет спросить у кого-нибудь, кто может знать. Геру, Гестию… кто ведает всем этим.
— Или отправиться туда соглядатаями и узнать самим.
Вспыхивают глаза у Кронида — готов отправляться, только вот нога болеть перестанет. Вот глотнет еще нектара, возьмет шлем невидимости — и…