Новый клуб сохранил все достоинства «младшего брата» “ Living Café”, но при этом приобрел еще одно – простор. Широкий танцпол, длинная барная стойка, за которой одновременно должны были работать шесть барменов, балкон второго этажа со столиками, большие низковисящие полусферы ламп, компактная сцена слева от бара, все Яну понравилось. Главное же, было ощущение, что здесь может что-то родиться. Клуб ему показывал лично Балацкий, но где-то на середине осмотра его выдернули на совещание по телефону, и Ян остался один. Он долго бродил по главному залу, забредал в гримерки, подсобки, кухню и прочие хозяйственные помещения. Под его взглядом пустые комнаты как будто оживали, наполнялись людьми, персоналом, служащими и самое главное – посетителями. Ян как будто вживую слышал музыку, видел людей, танцующих в бликах стробоскопа, барменов, жонглирующих бутылками, немых охранников в черных костюмах, длинноногих go-go девушек, вышагивающих по барной стойке. Это место определенно его вдохновляло. Теперь Ян беспокоился об удаче мероприятия еще больше. Дело было уже не только в обязательствах перед Балацким и владельцами, ему не хотелось подвести само место.
Фасад клуба выходил на Тверскую-Ямскую, но Ян решил пройти через пожарный выход, чтобы сразу окунуться в очарованиt старейших московских переулков. Он не знал истории этих мест, не читал мемориальных досок, не гадал, бродил ли по этим улочкам хмельной Есенин, останавливался ли у того парадного Пушкин отдышаться после салонов в Английском клубе, нырял ли в ту подворотню Гиляровский с кастетом в заднем кармане брюк, но он чувствовал дух этих мест, тихое обаяние спрятанного за яркими фасадами города, его подлинную, а не показушно-неонувую суть. Здесь, в тесных переулках, рождалось странное ощущение родства, какого-то потустороннего знакомства с этими местами. Иногда ему казалось, что он видит то, чего нет. С того или другого дома вдруг слетает современная отделка, кронштейны из скучных стальных, поддерживающие козырьки над подъездами, уголков неожиданно завиваются причудливым узором чугунного литья, из окон начинает литься не холодный электрический свет, а живой, теплый, подаренный горящей свечой. Тут не нужно было даже фантазировать, волшебство прорывалось само собой и устраивало свои фантастические игры. И то же самое пытался устроить Ян на своих вечеринках, поэтому ему так важен был сам клуб, его место, конструкция, какая-то метафизическая наполненность. Он был не прав, когда говорил Игорю, что клуб – просто коробка, которую можно наполнить чем угодно. Теперь он знал, что не всякая «коробка» может вместить и удержать наполнение. И дело тут вовсе не во внешнем антураже. Вечеринки в «Пале» до сих пор вспоминались как чудесные, милые праздники, несмотря на очевидное убожество и помещения и внешнего окружения. Может, музой Яна являлись сами здания, помещения? А их оживление и было его делом? Но ведь этого никогда никому не объяснишь!
– И даже пробовать не стоит, – вдруг услышал Ян рядом с собой. Он поднял голову и увидел, что стоит рядом с фотографом. На этот раз собственное появление на улице, или появление улицы, даже не удивило Яна. Удивительно было то, что он просто забрел на нее, без какого-либо видимого перехода.
– Я что, вслух говорил? – спросил Ян.
– И так на лице все написано, – отмахнулся фотограф. Он явно был не в настроении, хмуро сидел на небольшой табуреточке возле штатива с фотоаппаратом, напротив был все тот же белый экран с драпировкой.
– Так и не пришла? – спросил его Ян.
Фотограф помотал головой.
– А может, сходить поискать? – неуверенно предложил Ян.
– Я и так знаю, где она, – пожал плечами фотограф и кивнул на одно из окон первого этажа. Ян узнал его: в свое первое появление здесь он подошел к этому окну, и ему показалось, что внутри мелькнул какой-то силуэт.
– Так почему же просто не позвать или не пригласить? – удивился Ян.
– Это должно произойти само собой, – ответил фотограф. – У вас так разве не бывало?
Ян задумался. Конечно, многое в его жизни происходило само собой, но он был склонен считать это результатом предыдущей деятельности. Во всяком случае, он никогда не сидел и не ждал, что нечто произойдет без его участия. Бывали счастливые стечения обстоятельств, как, например, знакомство с Балацким, но произойди это знакомство год назад, оно было бы совершенно бессмысленным. Ко всем внезапным удачам Ян как будто был подготовлен.