Сначала Ян немного терялся, не зная о чем говорить с блондинками, но очень скоро понял, что им, в принципе, все равно, о чем с ними разговаривают, лишь бы не о футболе и не о политике. Яну эти темы тоже были неблизки. Конечно, его спутниц больше всего интересовали тусовки, когда и где будет что-то «самое крутое», кто там будет и как попасть. Разговор на эту тему Ян мог поддерживать бесконечно долго, и блондинки жадно его слушали, всячески давая понять, что готовы на многое, если он обеспечит им проход.
Мучиться вопросом выбора между двумя подружками Яну не пришлось. Аркадий так и не вернулся и Ян получил обеих.
Проснулся он от настойчивого телефонного звонка в сплетенье белокожих рук и ног, с горьковатым послевкусием от ночного приключения. Высвободившись из пышущих дорогим парфюмом объятий, он отыскал телефон, дребезжавший в кармане скинутых впопыхах брюк.
– Алло! Долго спишь! – это был Игорь.
– Да… Я это…
– Ага, видел, как ты вчера из клуба выходил с двумя оторвами. Ну, ты дал, брат! Короче, не важно. Помнишь, что у нас встреча с Аркадием сегодня?
– Да, конечно.
– В общем, не знаю, что он там скажет, но я вчера с барменами пошептаться успел, по ходу мы в шоколаде.
– Не говори раньше времени.
– Ладно, не буду. Приходи в себя. Время-то знаешь сколько?
Ян глянул на часы.
– Достаточно. Увидимся в клубе.
Он повесил трубку. На кровати зашевелились блондинки. Белая простыня, прикрывавшая их, сползла на пол, подставив уже дневным лучам солнца прекрасные округлости тел. Все-таки они были красивы, хоть и пусты. По-своему даже милы и обаятельны. Конечно, они были не… Яну вспомнилась девушка с улицы. «Это – не то. Это – другое», – бормотал про себя он.
На встрече Аркадий выглядел воодушевленным.
– Что ж, как мы договаривались, вы должны были себя показать, – начал он. – И с задачей справились.
Всеведущий Игорь уже успел разузнать, что за три дня – пятницу, субботу и воскресенье – выручка в баре перевалила за два миллиона, и успел шепнуть об этом Яну перед встречей. Так что ребята чувствовали себя спокойно.
– Я – человек слова, – продолжал Аркадий. – И вот мое предложение: хочу, чтобы ваша группа отвечала за креативную часть в моем клубе. Иными словами, приглашаю вас в партнеры. Время на размышление вам нужно?
Игорю и Яну потребовались не больше двух секунд, чтобы согласиться. В общем-то, такое предложение превосходило их ожидания.
– Ну, смотрите, – говорил Аркадий. – Это вам большой аванс. Таких вечеринок должно стать больше. Так что жду новые идеи, как можно скорее.
Выйдя из клуба, Ян вдохнул полную грудь воздуха. У него было четкое ощущение, что мечты сбываются, что жизнь, наконец, приходит в правильное русло. Такой радостью хотелось с кем-то поделиться. Ян даже знал, с кем именно он хотел поговорить больше всего на свете, но для этого требовалось произнести имя, которого он не знал. Вдруг ему на ум пришло новое соображение, и он поспешно отправился домой, вернее, в свой район.
В том, что дяде Паше известно что-то про улицу, никаких сомнений не было. Да и разыскать его не составило бы проблем. «Пьяный» магазин – пристанище и обитель дяди Паши и многих других, кто бы мог быть в курсе его местонахождения. По дороге к этому очагу алкоголизма Ян мельком глянул на «Пале». Его больше не существовало, вместо кафе открылся продуктовый магазин. Что ж, вполне закономерно.
Дядя Паша нашелся именно там, где и ожидал Ян: сидел под старым тополем, у ног его на боку лежала обескровленная бутылка портвейна. Ян тронул его за плечо. Дядя Паша отреагировал не сразу. Пришлось встряхнуть его посильнее. Тогда старый музыкант хмыкнул и поднял голову. Увидев Яна, он сначала расплылся в улыбке, но пьяная радость быстро сползла с его лица. Дядя Паша горестно вздохнул и хотел снова опустить голову, но Ян снова дернул его за пиджак.
– Дядь Паш, нужно поговорить. В состоянии?
– О чем? – промычал дядя Паша.
– Я тебя видел в переходе, в центре, несколько дней назад.
– И что?
– Ты играл на баяне.
– Ну так… Профессия такая.
– Ты играл одну мелодию. Я ее знаю. Где ты ее слышал?
– Какую мелодию-то? У меня репертуар ого-го! За то меня и ценят, уважают…
Яну казалось, что дядя Паша нарочно увиливает от ответа.
– Ты знаешь, о чем я. Та мелодия, ты ее последней играл, потом ушел.
– Да разве упомнишь...
Нужно было зайти с другой стороны.
– Ну хорошо. А та… композиция, про которую ты мне рассказывал, ну из молодости? Можешь, наиграть?
Дядя Паша горько хмыкнул:
– У меня и инструмента-то нету.