Дверной замок наконец-то щёлкнул своим запорным механизмом ,и мы двинулись вдоль улицы.
У первой лавочки стоящей на пути нашего следования было многолюдно. Молодой человек, стоящий на возвышении, держал на вытянутой руке планшет и вслух читал, окружившим его, стихи. По всей видимости, свои - настолько одухотворённым было его лицо. Люди вокруг смотрели на молодого поэта через экраны своих телефонов и планшетов. Кое-где сверкали огоньки фотовспышек.
Около следующей скамейки, шагов через 20-30, царило шумное веселье - здесь праздновали свадьбу. Сидящих жениха и невесту обступали свидетели бракосочетания, с лентами, украшавшими их наискосок от плеча до пояса и разудалые гости. Все они дружно выкрикивали в воздух порядковые номера секунд, прошедших с момента начала затяжного поцелуя, вступивших «в брак» молодожёнов. Вверх летели пробки от бутылок шампанского, конфетти из разноцветной бумаги вперемешку с денежными купюрами. Я невольно заулыбался, заглядевшись на этот «балаган». Их радость, в буквальном смысле, начинала греть меня изнутри.
Ещё через 30 шагов, два молодых человека трудились над какой-то уличной инсталляцией. Один обстригал ветки растущего куста, придавая ему сложную геометрическую форму, другой делал наброски графического этюда на белой высокой стене забора находящейся за этим кустом. По всей видимости, эта графика должна будет послужить продолжением обретаемой формы растущего куста. Даже на этом этапе их творенье начинало завораживать - хотелось смотреть, смотреть и смотреть.
Далее белый забор делился на две половинки, снижался до невысокого поребрика, и плавно закругляясь , смыкался образовывая чашу фонтана. Струя воды била высоко вверх и зонтиком распадалась в разные стороны, рождая в брызгах кусочки радуги. «Я хочу здесь остаться! Навсегда!»
Щелчок, шипение и изображение задвоилось. На фоне устремляющейся вверх воды прорисовалась искорёженная, проржавевшая труба, а там, на верху, где струя расходилась в разные стороны, на ней был надет полуразбитый белый унитаз с закрытой крышкой стульчака. Вот как раз она то и образовывала этот веерный водопад. От неожиданности я замер, глядя на фаянсовый элемент сантехники сверху трубы.
-«Во хрень какая!» - вырвалось у меня изумлённо.
Передо мной появилось раздвоенное лицо Константина. Протянув руку, он что-то повернул у моей шеи и часть сферического «аквариума», о существовании которого я уже даже забыл, уехала вверх. Костя заглянул внутрь сферы и подытожил:
-«Сдохла!»
Их сферы тоже были полуоткрыты и повернувшись друг к другу они заспорили - идти дальше или поворачивать назад. Я стоял и не двигался, поражаясь увиденным. Это был не фонтан, а старый полуразрушенный дом. Прямо передо мной из груды обвалившихся кирпичей стены и торчала эта полуржавая труба с унитазом. Часть стены ещё сохранилась, и она действительно была почти белой, но это не надолго, потому что те два «уличных художника» решили доуродовать её «смачной» надписью, состоящей из знаков, понятных только им. Однако пока этим увлечённо занимался только один «живописец», другой стоя у куста справлял малую нужду, не менее увлечённо меняя направление жёлтой струи то на стену, то непосредственно под куст.
-«Назад идём!» - громко и настойчиво крикнул Костя, заставив меня обратить внимание на спорящих - «Нас через 5-ть минут вычислят!»
-«Хорошо, хорошо. Чё ты так разошёлся?» - Сергей пытался успокоить своего друга -«Назад так назад».
Оставив «художников-уродцев» разукрашивать остатки стены, мы быстрым шагом двинулись назад к дому из которого вышли.
Шум у свадебной скамейки не сошёл на «нет», он только усилился. Люди присвистывали и улюлюкали. Держа в одной руке надутый шарик, они стучали им о раскрытую ладонь второй руки, создавая ритмичный шум. На земле поблёскивая, валялись надорванные четырёхугольные конвертики, и тут до меня дошло - то, что у них в руках, это не воздушные шарики. Толпа чуть расступилась и я увидел молодожёнов. Если говорить более точно - «молодожён» был только один и он был мужского пола, а вот невеста... Невеста была надувной куклой женского пола, используемая для сексуальных утех. На голове у неё липкой лентой была закреплена белая, полупрозрачная фата. И вот под этот ритмичный шум и одобрительные возгласы окружающих, «жених» приспустив штаны, использовал эту куклу по её прямому назначению.