Днем накануне выписки Сьюзи я оставил Тимми записку: «Тимми, я повезу собаку домой в Ливингстон, поэтому утром необходимо выгулять ее как следует. Она должна обязательно опорожнить кишечник, проследи за этим! По дороге я собираюсь заскочить на ранчо к Бойду, Сью придется оставить на это время одну в грузовике. Не хочется, чтобы она испачкала машину!»
На следующее утро около половины восьмого мы с собакой отправились в путь. За прошедшие пять недель состояние Сьюзи, как и ее настроение, разительно изменились, и это было удивительно. Когда мы устроились в кабине грузовика, я взялся за руль, а милашка Сью положила голову на мою правую ногу, в ожидании ласки. Конечно, мы успели подружиться за время лечения.
Прибыв на ферму Бойда, я немного опустил стекло и приказал: «Сьюзи, жди меня». В ответ она облизнулась, словно желая сказать: «Ладно, раз уж так, но лучше бы ты выпустил меня погонять коров!» На всякий случай я намеревался вынуть из машины ветеринарные свидетельства, бланки, пробирки для анализов крови и другие вещи, лежавшие на переднем сиденье, но, убедившись, что Сьюзи ведет себя совершенно спокойно, решил не делать этого. В конце концов, за час с ними ничего не случится, тем более я буду находиться недалеко от машины.
Пока мы вакцинировали и клеймили телят, Сьюзи, высунув нос в щелку, переругивалась с местными собаками и кошками, осмеливавшимися подойти слишком близко к грузовику. Солнечные лучи били прямо в окна автомобиля, мешая видеть, что делается в кабине. Наконец мы покончили с работой, и мистер Бойд пошел проводить меня до грузовика. Мы мирно обсуждали последние новости со скотоводческой ярмарки, как вдруг он остановился:
— Док, что это у вас с лобовым стеклом? Оно все вымазано грязью.
— Понятия не имею, — ответил я, но, подойдя ближе, тотчас же сообразил, что случилась крупная неприятность.
Видимо, утром Тимми вообще не выгулял Сьюзи, в результате серьезная потребность вынудила ее откликнуться на призыв организма прямо в кабине моего автомобиля. После этого собака разнервничалась и принялась бегать по пассажирскому и водительскому сиденьям, она затоптала и вымазала приборный щиток, лобовое стекло, руль, даже заднее стекло и ящик для инструментов. Внутри кабины не осталось ни одного сантиметра чистой поверхности. Экскременты попали в щель между сиденьями и на педаль тормоза. Бесценные бланки были безнадежно испорчены, пробирки перемазаны, и даже зеркало стало коричневым. Вдобавок кое-где красовались лужи голубоватой жидкости. Мне захотелось немедленно провалиться сквозь землю, оказаться где-нибудь в Новой Гвинее или в уютном зале библиотеки за чтением глубоко научной книги о свежем воздухе и девственных горных вершинах.
— По-моему, у меня звонит телефон, док, — выпалил Бойд и ретировался. — Шланг найдете там, у колонки.
Сьюзи, высунув в щелку нос, непрерывно лаяла и вертелась — как видно, она была в полном восторге от проделанной работы по удобрению моего грузовика.
Я вытащил из кузова длинный кусок веревки, сделал глубокий вдох и, задержав дыхание, накинул петлю на перемазанную шею собаки, после чего открыл дверцу и быстро перехватил веревку другой рукой. Сьюзи немедленно выразила свою признательность — прыгнула мне на грудь и энергично поскребла передними лапами; не скрою, ей удалось перенести часть экскрементов, застрявших у нее между пальцами, на мою одежду. Затем она с упоением вылизала мое лицо, и я сдался, смирившись с фактом, что мне тоже придется принимать душ у колонки. Наконец удалось привязать ее к росшей возле колонки хурме и отыскать еще один шланг, чтобы, соединив его с первым, дотянуться до грузовика. Я обернул лицо старой футболкой, заткнул нос и приступил к делу. Потом мне пришлось залезть в залитую водой кабину и отогнать грузовик к подножию холма, чтобы вода вытекла из машины.
— Тимми сделал это нарочно, — бормотал я себе под нос. — Он знал, какое милое представление Сьюзи устроит в машине, если ее как следует не выгулять. Это дорогая плата за проделку с мороженым.
Через час грузовик был отмыт, хотя все еще попахивал, Сьюзи благоухала шампунем, а Бойд отсиживался в доме. Укрывшись за навесом для тракторов, я окатил себя ледяной водой из шланга и натянул запасной комбинезон. При всем при этом мне удалось не разозлиться. В конце концов, собака не виновата.
В первый момент Скитер не признал Сьюзи, так сильно она отличалась от практически лысого существа, которое он отправил ко мне в клинику. И узнал ее только тогда, когда она с визгом принялась вылизывать ему лицо.
— Она даже не пахнет, док! — объявил он. Я подумал, что у него, должно быть, заложен нос. — И выглядит прекрасно, только десны еще голубоватые. Я расскажу всем соседям, как здорово вы умеете справляться с клещом!