— Господи, откуда он взялся? — Таня растерянно смотрела на меня.
— Чёрт его знает, — пожал я плечами. — Не бойся, всё будет хорошо.
— Но он же будет ждать нас внизу!
— Пускай, — усмехнулся я.
Лифт остановился, раскрыв створки дверей. Крики и топот приближались.
— Пускай ждёт, — повторил я, отправляя лифт снова вверх.
Наверху, однако, я перестал усмехаться. Потому что там нас встретили двое товарищей пострадавшего. Последний успел-таки добежать до первого этажа и теперь истошно вопил что-то в колодец лестничного пролёта. Эхо гулко разносило его крики. Я встал между Таней и мрачными черноволосыми типами. Они смотрели на меня настороженно, но нападать не спешили. Что-то их сдерживало. Однако это не мешало им целиться в меня из пистолетов, корчить страшные рожи и бормотать ругательства.
— Бедный Аслан, — донеслось из-за спины. — Я всегда предупреждал его, что любопытство до добра не доводит,
Я скосил глаза, стараясь при этом не упустить из виду и двух парней с пистолетами. Впрочем, виноват, теперь уже трёх. Быстроногий Аслан присоединился к ним, размахивая оружием и прижимая платок к сизому носу, ставшему похожим на огромный баклажан. Голос за спиной что-то негромко приказал им на родном языке. Сначала исчезло оружие, потом умолк Аслан.
— Что вам надо? — на всякий случай поинтересовался я. Хотя вопрос, конечно, прозвучал идиотски. Явно не сигаретку хотели стрельнуть.
— Поговорить, только и всего, — успокоил меня голос.
— Говори.
— Не здесь же, — рассмеялся он. — Что, если мы ненадолго зайдём в квартиру девушки?
— Твои нукеры останутся здесь, — потребовал я.
— Хорошо. Мы не причиним вреда ни тебе, ни девушке.
Теперь я рискнул полностью повернуть голову и как следует разглядеть говорившего. Им оказался высокий широкоплечий кавказец средних лет с длинными руками, свисающими, словно плети. В них с первого взгляда чувствовалась недюжинная сила. Большие раздавленные уши выдавали в нём борца; зачёсанные назад волосы блестели. Одет он был дорого, но безвкусно и как-то неопрятно. Ощущение это рождалось и от варварски смятой стрелки на брюках, и от сального пятна на вороте белой рубахи. Двухсотдолларовый галстук, завязанный небрежным узлом, не затянутым как следует, болтался на нём, словно дешёвая тряпка.
— Что ж, пошли, поговорим, — согласился я и повернулся к Тане. — Ничего не бойся. Так надо.
— Я и не боюсь, — она прижалась к моей руке.
Мы вошли в квартиру. Таня, предложив сварить
кофе, исчезла на кухне. Я расположился в гостиной, усевшись в кресло напротив кавказца.
— Итак, слушаю, — сказал я, закуривая. — Ты — Казбек, если не ошибаюсь?
— Нет, не ошибаешься. Вижу, меня не обманули, когда сказали, что ты не только хороший боец, но и соображаешь быстро. Теперь понятно, почему Богдан назначил тебя своим преемником. Ты ведь давно уже работаешь с ним, оставаясь в тени, да? — он оскалил гнилые зубы, довольный своей догадливостью.
— Может быть, — я не стал его разочаровывать. — Но не лучше ли нам перейти прямо к делу?
Он помолчал, внимательно разглядывая меня. Глаза у него были тёмно-карие, большие и чуть навыкате; в них ясно отражались уверенность в своём превосходстве и лёгкое презрение ко мне. Так сильный хищник смотрит на жертву, когда собирается поиграть с ней. Я почувствовал себя барашком, отбираемым для празднования Курбан Байрама.
— Что ж, это по-мужски, — наконец решился он, выработав, видимо, план, как меня охмурить. — Если моё предположение верно, и ты действительно давно работаешь с Богданом, то должен быть в курсе возникших между нами разногласий, так?
— Героин, — равнодушно ответил я, затягиваясь сигаретой.
— Да, Саша, но давай будем называть его просто товаром. Ни к чему посвящать в это посторонних. — Он кивнул в сторону кухни. — Так вот, дело даже не в самом товаре. Его всё равно будут продавать здесь, независимо от желания Богдана. Проблема в том, что начни мы торговать в центре, неизбежно начнется война. Мои люди, его люди — все стреляли бы друг в друга. Бизнес от этого только страдает, верно?
— Поэтому вы попытались убрать Богдана? — перебил его я.
— Клянусь, это не моих рук дело, — торжественно заявил Казбек, воздевая вверх руки. — Могилами предков клянусь, это кто-то другой. Хотя, не буду скрывать, меня такой исход дела устраивает. Нет Богдана — нет проблемы. Ты со мной согласен?