— Всё получишь сполна, когда придёт товар.
С тихим щелчком захлопнулась входная дверь. Я вышел в коридор и убедился, что гости окончательно оставили нас в покое. Потом отправился на кухню. Таня невозмутимо листала модный журнал, уютно расположившись за столом. Заметив меня, она подняла глаза:
— Он уже ушёл?
— Да. А ты смелая, — сказал я. — Неужели тебе в самом деле не было страшно?
— Нет, — она покачала головой.
— Но почему? — удивился я. — Это ведь, между прочим, были настоящие бандиты.
— Ну, во-первых, папа учил меня никогда и ничего не бояться. Во-вторых, по его совету я всегда ношу с собой пистолет, — тускло блеснув в свете лампы, на стол лёг вальтер. И в-третьих, ты же был рядом.
Она улыбнулась, легко встала с места и подошла ко мне вплотную. Наши губы снова встретились, и это отбило у меня всякую охоту продолжать расспросы.
Глава 4
В ПЕРВЫЙ РАЗ НА СТРЕЛКУ
Ранним утром следующего дня я собрал воедино бренные останки, утомлённые бурной ночью с бесстрашной Таней, и отправился домой. Солнце застенчиво выглядывало из-за горизонта, окрашивая снег и иней на стёклах машин в розовый цвет. Трудящийся люд, зябко ежась и кутаясь в воротники, торопливо шагал на остановки. Я добежал до машины, дуя на озябшие пальцы, включил печку на полную мощность и решил, что жизнь, в принципе, не такая уж плохая штука. Особенно если учесть, что перспектива превратиться в ледышку мне больше не грозила в отличие от окружающих, а дома меня ждали горячая ванна, постель и крепкий сон до обеда. Я включил передачу, и джип покатил вперёд, оставляя позади клубы выхлопных газов, медленно тающих в морозном воздухе.
У своего подъезда я увидел заиндевевший памятник Мишане в полный рост. Заметив меня, он обрадовался и припустил навстречу мелкой рысцой, голося на всю округу. Приблизившись, памятник оказался настоящим Мишаней, только очень замёрзшим и злым. Я притормозил и поинтересовался, опуская стекло:
— Миша, ты чего это в такую рань на улицу выбрался? Утренняя пробежка?
— Какая, на хрен, пробежка, — отбивая зубами дробь, забасил он. — Я вас тут со вчерашнего дня выслеживаю. Горенец сказал, пока не отыщу, назад не возвращаться. Ну и шуточки у вас, босс!
— Что ж, ты меня нашёл, — признал я. — Можешь теперь поехать и обрадовать Олега.
В глубине души я надеялся, что он именно так и поступит, избавив меня от своего общества. Мишаня оказался хитрее.
— Ага, разбежался, — хмыкнул он, с подозрением глядя на меня. — Опять что-нибудь отколоть хотите? Не выйдет! Олегу я лучше позвоню. Батарея, правда, почти села…
— Нет, так нет, — согласился я. — Но, видишь ли, Миша, лично я собираюсь отправиться спать. А ты что, так и будешь слоняться вокруг, распугивая соседей и их собак?
— А у вас разве нельзя посидеть? — искренне удивился он. — Квартира ж трехкомнатная… Но я могу и на кухне! — добавил он, отчаянно растирая побелевшие уши.
— У Горенца будешь на кухне рассиживаться, — отрезал я. — А у меня, к твоему сведению, не Дом колхозника.
— Ключи от машины отдайте, — попросил он. — Без неё я на улице дуба дам.
— Слушай, — сказал я, проклиная собственное человеколюбие. — Езжай-ка ты сейчас домой. Поешь, выспись, оттай немного, а то я на тебя без содрогания смотреть не могу. А я, если куда-нибудь соберусь, сразу дам тебе знать. Идёт?
— Нет. Опять ведь обманете?
— Не обману, езжай. — Я вылез из машины, протягивая ему ключи.
— Честно? — в его глазах засветилась робкая надежда, что даже я могу сказать правду.
— Ага, — укрепил я эту надежду. — Дуй домой. Ничего со мной не случится за время твоего отсутствия.
— Ладно, — решился, наконец, Мишаня. — Но только в час я за вами заеду.
— Это зачем? — неприятно удивился я. В час я собирался ещё спать крепким сном невинного младенца.
— Надо. — Он состроил значительную физиономию. — Олег сказал, чтоб вы к этому времени были у него.
— Ясно, — протянул я. — Ну, если Горенец сказал, делать нечего. Хорошо, заезжай.
Я развернулся и пошёл к подъезду. За моей спиной взревел двигатель, и джип, хрустя сминаемым снегом, стремительно вылетел со двора. Дома я быстро разделся и нырнул в ванну, радуясь, как ребёнок, ощущению тепла и комфорта. Потом вытерся насухо и уютно расположился на диване, постаравшись выкинуть из головы покрывшегося инеем Мишаню, дурно пахнущего Казбека и прочую ерунду. Перед мысленным взором мелькнула Танина улыбка, и я улыбнулся в ответ, окончательно проваливаясь в дрёму. К сожалению, через несколько минут кто-то безжалостно разрушил то блаженное состояние, в котором я пребывал. Сначала послышались звонки в дверь. Я спрятал голову под подушку, искренне надеясь, что мне просто снится дурной сон. К звонкам добавился назойливый стук, грозящий сорвать с петель железную дверь. До предела возмущенный такой дерзостью, я сполз с постели и, проклиная судьбу, поплёлся в прихожую, гонимый страстным желанием покарать хулигана. Увидев в дверном глазке физиономию посетителя, я зло выругался. На лестничной площадке стоял Мишаня, вдохновенно колупая толстым пальцем в моём замке. Господи, когда же он оставит меня в покое? Ведь и получаса не прошло, как мы расстались. Он между тем затих, чутко прислушиваясь к звукам, доносящимся из квартиры, и соображая, видимо, как поступить, если дверь не открывают, а открыть замок пальцем не удалось. Подумав, он не нашёл ничего лучшего, как опять начать барабанить, теперь уже двумя руками. Настырный, гад, понял я, и открыл дверь.