— А у меня по спине мурашки по спине бегут, когда я представляю, что она может сказануть в Японии. — хмуро говорит ИнЧжон. — Вот это настоящие мурашки.
Время действия: несколько часов спустя
Место действия: студия звукозаписи
Сквозь стекло СонЁн внимательно наблюдает за выражением лица ЮнМи слушающую её последнюю, сделанную буквально вот только что, запись и ожидая решения. Вначале ЮнМи не устраивало произношение, после того, как с этим удалось справиться, у ЮнМи появились претензии к манере исполнения. Добившись нужного, ЮнМи стала требовать эмоций. Нужных эмоций.
— Ты излишне профессиональна, сонбе. — сказала ЮнМи, после очередного, неудачного, на её взгляд, варианта. — К технике исполнения у меня претензий больше нет, есть претензии к эмоциональной составляющей. Песня о расставании, о несправедливости общества, о потерянной любви. Я хочу, чтобы в твоём исполнении звучала лёгкая светлая грусть. Понятно?
СонЁн кивнула. Вспомнила все свои мечты, которые были у неё, когда она только начала работать в агентстве, отделила от них те, которые явно никогда не сбудутся и теперь она поёт, думая о них, печалясь о тех временах, когда она была моложе и наивнее.
— Отлично, СонЁн. — закончив слушать произносит ЮнМи перестав смотреть куда-то в даль и выше окна. — Это то, как я себе представляла. Спасибо, сонбе. Вы отличный профессионал. Прошу прощения, если я в процессе работы была… ммм… не всегда корректна.
— Спасибо вам, госпожа продюсер за то, что потратили на меня столько времени. — отвечает СонЁн. — Надеюсь, что результат будет отличным.
ЮнМи удивлённо смотрит в ответ.
— И, ЮнМи, — с улыбкой смотря на неё говорит СонЁн. — Продюсеры никогда не извиняются. Продюсер может извиниться, когда артист провалится. Не раньше.
— Спасибо, сонбе, буду знать. — с лёгкой улыбкой отвечает ЮнМи.
— СонЁн-сонбе, могу лия вас угостить кофе? — секунду подумав, спрашивает она.
— С удовольствием. — отвечает СонЁн.
Время действия: тот же день, ближе к вечеру
Место действия: гадальная комната в доме мудан
— Очень много признаков, — говорит мудан внимательно слушающей её МуРан. — Глаза ведь свой цвет просто так не меняют, ты же знаешь.
МуРан согласно кивает.
— Ты же знаешь, кто это? — спрашивает мудан, показывая ей лист бумаги с испорченным ЮнМи рисунком в учебнике.
МуРан несколько секунд вглядывается в изображение, пытаясь вспомнить.
— Кто? — так и не вспомнив, поднимает она глаза на шаманку.
— Это Цзянь Вэнь, господин «ослиные копытца», — говорит шаманка, смотря на картинку, — Он служил военным советником у дяди мужа Мён СонХва, когда тот пытался совершить военный переворот. Королева самолично придумала ему это прозвище.
Расширив глаза МуРан вновь смотрит на картинку.
— И ведь она больше ничего не разрисовала, ведь так, госпожа? — спрашивает шаманка.
— Н… не знаю… — неуверенно отвечает растерявшаяся МуРан.
— Больше ничего не показывали и, если бы было что-то ещё, наверняка бы показали. — уверенно произносит мудан и добавляет. — Звёзды предрекли мне значимую встречу, аджума. Я подготовилась, я полна сил. Но ты пришла одна. Где та, о ком ты спрашиваешь? Почему она не с тобой?
— Ээ… ааа… — собираясь с мыслями мычит МуРан. — Дело в том, что я хотела больше узнать о своём внуке, о тех людях, которые с ним рядом. Поэтому, я принесла волосы. Это действительно её волосы, госпожа мудан, можете не сомневаться. Охрана собрала именно её волосы.
Шаманка крепко затягивается из трубки и внимательно смотря на хитрую старушку, неспешно выпускает клуб дыма.
— Мне нужна личная встреча, — веско произносит она. — Тогда всё будет точно. В мире много всяких случайностей и неожиданных событий. Если ты хочешь знать точно, тогда мне нужна личная встреча, аджума.
Аджума поднимает глаза к потолку и задумывается.
(позже, телефонный разговор)
— Простите госпожа МуРан, но это невозможно. — решительным голосом отвечает ЮнМи. — Я категорически отказываюсь встречаться с шаманками. Я в это не верю и мне нужно работать. Завтра я с группой улетаю в Японию. Это просто невозможно. Простите, госпожа, но мне нужно идти работать.
— Ты смотри, какая королева, — очень недовольным голосом говорит МуРан смотря на экран своего телефона, который показывает окончание разговора. — Со старушкой поговорить она уже не может! Торопится. Где же твоё воспитание, если ты — правительница?!