Есть сомнения насчёт четверостишья про санитарок… Не слишком ли пошло? Впрочем, — больше пошлости, больше негодования. Быстрей меня выпрут из армии. И начальству придётся напрячься, объясняя обществу, почему подчинённые ему военнослужащие фигнёй маются от безделья… Я даже знаю, какую фотку приложить. Сделаю из двух одну. В сеть выход закрыт, но компьютером пользоваться можно. Вот установленный на нём стандартный графический редактор в дело и пойдёт. Корявенько, конечно, получится. Ну так я и не собираюсь за подлинник выдавать. Шутка и шутка. Все сразу поймут.
(позже, после обеда)
Поел, сижу, так сказать, «свежим взглядом» после перерыва, разглядываю сделанный до обеда фотомонтаж. Выглядит, на мой взгляд, — просто отпадно. Все молодые корейские онни разом слюной захлебнутся от зависти, когда увидят. У них сплошные проблемы с межполовым общением, а тут ЮнМи вся такая крутая из себя, в окружении полуголых мачо. Это будет удар прямо в сердце, хе-хе-хе…
Ну ладно. С фоткой, считаю, закончил и опять делать нечего. Хм… Как военные выживают в таких условиях, просто не понимаю. Наверное, у них, после ношения в жару железных касок, мозг работает в замедленном режиме. Частично сваренный. Поэтому организм и не испытывает неудобств от ничегонеделанья. А меня сегодня просто прёт что-то творчески поделать. То ли от того, что высыпаюсь который день подряд. Или, может, физические упражнения на свежем воздухе при регулярной кормёжке так положительно влияют? Пойти, что ли, текст понабирать? Книгу какую-нибудь новую «написать»? Или, сценарий блокбастера начать?
Пфф… Наверное, нужно. Если есть время, стоит потратить его с умом. Только сразу после обеда делать что-либо лениво. Пусть пища немного попереваривается. И потом. От моего «письма на сапоге» только моё военное командование будет подпрыгивать. А ведь есть ещё и «NIS». Стопудово уверен, — то, что сижу сейчас за забором, это по их милости. И от самчона они предлагали отказаться. И во Францию из-за них не поехал. Если я военным послал «пламенный привет», то почему бы не послать его и разведке? Они точно его заслужили. «Пепел Клааса стучит в моё сердце»!
Обдумываю, чё бы такого, я бы мог им сделать плохого, не попав при этом на встречные люли. Хоть организация выглядит весьма забюрократизованной, но, тем не менее, серьёзной. Как бы так проехаться по этой «серьёзности»? Устроить что-нибудь наподобие фильма «Высокий блондин в чёрном ботинке». Когда спецслужба думала, что всё по-настоящему, а над ней на самом деле просто прикалывались…
Вспоминая, прокручиваю в голове легкомысленную французскую кинокомедию в поисках подходящего момента, который можно было бы применить к корейским контрразведчикам. Ничего, чтобы так вот сразу ляпнуть, не попадается, зато возникает идея — а не написать ли мне ещё одно письмо? Псевдо-шифровку. Домой. Нет, не домой, а дяде? Я же его ценю, этого контрабандиста-неудачника? Так же я заявлял на допросах? Поэтому, просто обязан «послать ему весточку». Единственно, — только… Не похужеет ли ему после этого? А чё ему «похужеет»? Если я нахожусь под наблюдением, значит, моя почта должна перлюстрироваться, и «шифровка» просто до него не дойдёт. Изымут. Если же «NIS» прохлопает ушами и пропустит, то на конверте напишу адрес — «на деревню дедушке». Без названия улицы и номера дома. Типа «окружная сеульская тюрьма трюма, заключённому Пак ЮнСоку». С таким «целеуказанием» почта точно вернёт отправление обратно. Так что негативных последствий для дяди не вижу. А для меня? А для меня они, конечно, — будут, если письмо вскроют. В виде ещё одного плюса к принятию решения о том, чтобы меня выгнать отсюда нафиг. Решено! Буду дёргать тигра за усы! Главное, написать так, чтобы контрразведка не сразу въехала, что это прикол. Тонко надо подколоть…
(примерно час спустя)
Сижу, перечитываю то, что у меня вышло. После множества исправлений, — можно сказать, на листе финальный вариант.
«Дорогой самчон. С большим прискорбием узнала о случившейся с тобой неприятности. Но верю, что ты быстро справишься с проблемой и я скоро смогу вновь тебя обнять.
Сейчас у меня в части солнечно, очень солнечно. Над всей Кореей голубое небо. Вчера было 28 градусов. Это на 17 градусов теплее, чем было в Сеуле год назад.
Я продолжаю расти. Сейчас размер моей обуви 37, а у моей онни 38.