— Оооо — ОО! — восклицает ДжаОк, расширив глаза, и откидываюсь назад, — Оооо!
— ЮнМи, — обращается ко мне до этого долго молчавший ведущий, — ты не преувеличиваешь проблему, говоря о жизни и смерти? Мне кажется, ты видишь ситуацию в излишне тёмных тонах.
— Господин ведущий, — отвечаю я ему, — а вы знаете, что в Корее, показатель рождаемости составляет 1,2 ребёнка на одну женщину? А для поддержания численности населения хотя бы на одном уровне, нужно иметь этот показатель хотя бы в 2,1?
— О боже, — отвечает ведущий, уходя от ответа, — откуда у тебя всё это в голове?
— Я рассматривала различные варианты, чем я буду заниматься через двадцать лет, — пожав плечом отвечаю я, — для этого я собирала информацию, чтобы на основании неё строить прогноз. И узнала, что Корея — вымирает. У нас нет ни одного лишнего ребёнка! А мы их, каждый год, пачками, скармливаем суныну и благодушествуем, ничего не делая.
После моих слов в студии устанавливается почти абсолютная тишина. Слышно, как наверху, чуть слышно гудит лампа в каком-то из осветителей. Все смотрят на ведущего, ожидая сигнала к остановке съёмки шоу. СынГи же, наклонив вперёд голову, смотрит в пол и о чём-то думает.
— Ты — айдол? — поднимает он голову, обращаясь ко мне с вопросом.
— Авансом считаюсь, да, — кивнув, отвечаю я.
— Ты знаешь, что после того, как это шоу покажут по телевизору, у тебя будет много проблем?
— Подозреваю, СынГи-сии, — киваю в ответ я.
— Но, всё равно, ты говоришь то, что не принято говорить. Почему? Ты глупая? Или? Или, что?
— Я собираюсь жить в этой стране, — снова удивлённо пожимаю я в ответ плечами, — хочу, чтобы здесь жилось хорошо не только мне. Это ведь нормально, обсуждать проблемы с теми, кто хочет того же?
— То есть, хочешь сказать, что ты — патриотка?
— Не знаю, — говорю я, — наверное.
— Но, разве тебя не беспокоят возможные потери в популярности? Ведь поклонники могут решить, что ты ведёшь себя неподобающим образом и уйти от тебя со своими деньгами. Тебя это не пугает?
— Видите ли, СынГи-сии, — отвечаю ему я, обдумав перед этим ответ, — дело в том, что армии фанатов у меня нет. И, уходить, поэтому, собственно, некому. А деньги я собираюсь зарабатывать не здесь. Корея — небольшая, по мировым меркам, страна, с населением где-то в сорок миллионов человек. Из них, по моим оценкам, только около тринадцати миллионов готовы платить за музыку. При существующем количестве к-поп групп, претендующих на этот, достаточно скромный финансовый пирог, заработать какие-то приличные деньги выглядит вопросом достаточно проблематичным. Я считаю, что для меня целесообразнее ориентироваться на зарубежный рынок. При том же вложении сил и средств, отдача ожидается гораздо существеннее.
Гости, похоже, удивлённые моей наглостью, недоумённо переглядываются, и становится слышен недовольный гул их голосов, обсуждающих меня.
— Чтобы это стало реальностью, для этого нужно сначала кем-то стать, достичь каких-то результатов в этой стране, а потом уже мечтать о мировых турне!
С удивлением смотрю на возмущённо вопящего Dragonа, вскочившего со своего кресла. Интересно, он каким местом слушал, когда ведущий перечислял мои заслуги?
— У меня уже два произведения, попавшие в «Hot 100 Billboard», — напоминаю ему я, — и меня, по правилам Американской академии звукозаписи, автоматически номинируют на премию «Грэмми», как композитора, когда наступит время номинации.
Dragon замирает с открытым ртом, похоже, вспомнив начало передачи. Сзади него раздаются смешки.
— А, ну тогда, ладно, — говорит он, взмахнув рукой и возвращается на своё место под ухмылки соседей.
— А как же твоя группа? — спрашивает меня ведущий, — Ты ведь теперь участница «Короны»? Твои слова не отразятся на её популярности?