Обе, КюРи и СонЁн, вытаращиваются на меня с неподдельнишим изумлением.
— Иначе, — говорю я, решив сразу начать с угроз, — я возьму телефон и позвоню менеджеру Киму. Скажу, что КюРи меня выселила из общежития и исключила из группы, и пусть он теперь замещает меня как хочет! Может даже вместо меня выходить на сцену!
В этот момент, сообщая о входящем звонке, в моём кармане задёргался, поставленный только на вибрацию, телефон.
— ЮнМи, подожди! — восклицает СонЁн, увидев, как я его ловко достала, — Зачем сообщать менеджеру о недоразумении, которое можно решить самостоятельно?
— Верните мои вещи на место! — требую я, держа в руке беззвучно вибрирующий аппарат, — И я не буду об этом никому говорить.
СонЁн и КюРи переглядываются.
— Это был поспешный поступок, — говорит СонЁн КюРи, — и ЮнМи имеет основания обижаться. Думаю, если мы вернём вещи туда, где они были, это будет правильно.
— Давай, я тебе помогу, — предлагает ей она и направляется к сумкам.
Я и КюРи озадаченно смотрим на неё. Чёрт этих девчонок разберёт! То так, то сяк… Вспоминаю о дёргающемся в ладони телефоне, смотрю, кто звонит. О, ЧжуВон! А ему-то что понадобилось? Скорее всего, хочет дать новые инструкции. Те, которыми он грузил меня в ресторане, обращены в пыль госпожой президентом, наверное, придумал новые. Хорошо, послушаем, что он там придумал…
— Почему трубку так долго не берёшь? — начинает сразу с наезда ЧжуВон, стоило мне только ответить, — Думаешь, у солдат в армии много времени, чтобы столько «висеть на телефоне»?
— Ты же «висишь»? — резонно возражаю я, — Значит, есть.
Секунды две ЧжуВон молчит, соображая ответ, я же, пока он думает, смотрю на СонЁн, неспешно удаляющуюся от меня с сумкой в руках. Похоже, она откровенно «греет уши», прислушиваясь к моему разговору.
— Наглая такая? — рожает, наконец, вопрос ЧжуВон.
— С чего бы это? — удивляюсь я, — Как аукнется, так и откликнется, ЧжуВон-сии! Попробуйте начинать разговор со мной, с приветствия. Вы удивитесь, насколько изменится его тональность!
ЧжуВон утомлённо вздыхает в трубке.
— Здравствуй, ЮнМи-ян, — с сарказмом произносит он.
— Здравствуйте, ЧжуВон-оппа, — отвечаю я, наблюдая, как КюРи, пихнутая в спину СонЁн, с недовольным лицом неспешно идёт ко мне за второй сумкой.
— Нам нужно кое-что обсудить… — произносит ЧжуВон, вызывая у меня оскомину этой фразой.
— Обсудим, — соглашаюсь я и добавляю, — но, вначале, вы мне подробно объясните, ЧжуВон-сии, — какого чёрта происходит?! Почему президент страны делает такие заявления?
— Тсс… — недовольно цедит в трубку ЧжуВон, — вот об этом я и хотел поговорить с тобой при встрече…
— Никаких встреч! — громко заявляю я, заставив от неожиданности вздрогнуть подошедшую близко КюРи, — У меня из-за них — проблемы! Потеря потенциальных фанатов и штраф от агентства! У меня контракт, который я собираюсь впредь соблюдать неукоснительно!
— Не нужно так орать, — явно морщась на другом конце линии, просит ЧжуВон, — Можно подумать, что мне нужна эта встреча. Она нужна нам обоим, поскольку на вопросы журналистов придётся что-то отвечать нам, двоим. Зверёныш, меня поражает лёгкость, с которой ты создаёшь мне проблемы. Причём, серьёзные.
— Я — создаю проблемы?! — громко изумляюсь я такой откровенной наглости, — По-моему, проблемы у меня начинаются тогда, когда появляется господин ЧжуВон! Откуда всплыла эта бредовая идея свадьбы?!
— Удивлён не меньше тебя, — отвечает мне в ухо «жених», — однако, сказать всем, что это просто ошибка, нельзя. Поэтому…
— Почему — нельзя? — не понимая, перебиваю его я, — Ну ошиблась, со всеми бывает. Или, что? Президент непогрешима как солнце? И на солнце бывают пятна!
— Прекрати орать, — требует ЧжуВон, — и вместо этого подумай, сколько людей передавали друг другу информацию, чтобы она дошла от моей роты до самого верха! Где-то в этой цепочке кто-то что-то перепутал или сделал неверные выводы. Президент может и извинится, но, тогда, придётся кого-то наказать. Глава нации не может получать ошибочные данные. А там все — уважаемые люди. Зачем сомневаться в их компетентности? Это потеря лица для них и для президента. Ведь они — её подчинённые.
— Ага! — говорю я, смотря на КюРи и СонЁн, застрявших у начала коридора и откровенно слушающих мой трёп по телефону, — За всех, за них, значит, должна расплатиться — я?! Мне потеря лица — не страшна?!