ЧжуВон, подняв глаза от жарящемся на жаровне мяса, смотрит на меня проникновенным взглядом. Очень хочется сказать в ответ, – «да чёрт с ней, с популярностью, деньги важнее!», но, понимаю, что он, скорее всего, прав. В каждом деле – свои порядки. Айдол должен быть безукоризненным примером для подражания.
– Один суд у тебя есть. – говорит ЧжуВон. – Скоро будет второй, с университетом «Ёнесай». Не слишком ли много судов для одной девушки?
Хм, получается, что ЧжуВон про историю с подкинутым кошельком не знает. Иначе бы сказал, что не «один», а – «два суда у тебя есть».
– Может, принести извинения и урегулировать вопрос с университетом в досудебном порядке? – предлагает ЧжуВон.
Задумываюсь над его предложением. Не, ну в принципе – как бы да… Но, с другой стороны… Это что ж тогда? ЮнМи будет выглядеть как истеричная барышня? Сегодня поорала, всех обозвала, а завтра, – всё назад?
– Нет. – говорю я, отрицательно помотав головой. – Они действительно там фигнёй страдают, пьянки преподов со студентами устраивают. Пусть отвечают.
– Вряд ли у тебя выйдет это доказать. – говорит ЧжуВон. – С одной стороны будет целый университет, а с другой – одно твоё личное мнение. Более чем уверен, что суд не примет твою сторону и обяжет тебя принести публичные извинения.
Смотрю на с интересом разглядывающего меня ЧжуВона. Ну, возможно, оно так и будет. Как я докажу, что преподы превращают студентов в алкоголиков? У меня ведь даже пострадавших нет. Вряд ли кто-то из отучившихся пять лет в этом высоко образовательном алконарии согласится публично заявить, что после этого он стал алкоголиком. Люди ещё молодые, карьеры себе строят и тут вдруг – такое заявление! Да тут же выпрут на улицу со всех хороших и не очень хороших мест. Здесь на СунОк точно рассчитывать не придётся.
– А какое наказание тому, кто не выполняет решение суда? – спрашиваю я у своего собеседника, выказывающего высокую осведомлённость в юридических вопросах.
– Заключение под стражу или выплата денежного штрафа. – с интересом смотря на меня, говорит он. – Как решит суд.
Киваю с понимающим видом.
– Ты решила сесть в тюрьму? – удивляется ЧжуВон.
– Извиняться я не собираюсь. – отвечаю я.
– Это идиотизм – так себя вести. Не понимаешь, что тебя выгонят из агентства и после этого с карьерой будет покончено? Потом тебя с позором демобилизуют из армии. Человек с судимостью не может служить.
– Ну, наверное, с судимостью – уголовной? – уточняю я. – Отказ выполнять решения суда, – это уголовное деяние или административное?
ЧжуВон задумывается на некоторое время.
– Кажется, наказание определятся в зависимости от тяжести совершённого деяния, – наконец говорит он. – Не скажу точно, как квалифицируется клевета. Нужно уточнять.
– Клевета? – удивляюсь я.
– Клевета. – кивнув, подтверждает ЧжуВон. – Заплатишь штраф, сядешь в тюрьму, вылетишь с работы и службы и будешь признана клеветницей. Тебе это точно нужно? Может, всё же проще – извиниться?
Однако – перспективка…
– Извинишься и скажешь, что была в состоянии стресса, наговорила лишнего. Ничего страшного, в жизни такое бывает. Особенно у девушек…
Это он на месячные намекает, что ли?
– Думаю, что университет пойдёт тебе на встречу. Особенно после твоего успеха во Франции и награждения медалью…
– Тогда, получается, мне придётся публично признать, что моя сестра просто пьёт, потому что ей это нравится? Что она действительно – алкоголичка?
Задав вопрос, смотрю на ЧжуВона. Тот, подумав, неопределённо пожимает плечом, ничего не сказав. А что тут говорить? Если университет не производит алкоголиков, значит, – алкоголиками становятся сами, по собственному желанию. Тут бы с СунОк единым фронтом выступить, но у неё – менталитет, понимаешь, местный…
– Ты ещё не забывай, что твою сестру обвиняют в нарушении правил торговли ценными бумагами. – напоминает мне ЧжуВон, меняя тему. – Но если это как-то можно пережить, то с твоим дядей – проблема. Я даже не знаю, что тут можно сделать. Как только информация о том, что он работал с Севером – станет известной, тебя просто сожрут. Вообще, если честно, просто не представляю, как ты из этого всего выберешься.
– А что будет, если узнают? – спрашиваю я, решив узнать подробности, коль уж ЧжуВон так щедро делится прогнозами на мою дальнейшую жизнь.
– Думаю, на этом в Корее твоя карьера как айдола может закончиться навсегда. – говорит он. – Тебя будут постоянно этим хейтить. Если ты ещё повесишь на себя клеймо клеветницы, то вариантов тогда не будет совсем. Ни на одно шоу тебя больше не пригласят и ни одно агентство не станет с тобой работать. Так же будет с рекламными агентствами, поскольку ты станешь ходячей антирекламой…