Жирова поддержали прорабы и мастера. Поддержали так, в общих чертах, ничего конкретного не обещая.
Куликов молчал. Чего-то ждал.
На этом бы и закончить оперативку.
Но главный студенческий инженер снова встал и громко сказал:
— Мы приехали издалека, приехали не сидеть, а работать. Мы, представители столичного студенчества… не потерпим такого к себе отношения. Или вы сами наведете быстро порядок. Или, — сделав многозначительную паузу, выпалил, — или это сделаем — мы!
И снова сел.
Такого тона, такого поворота никто не ожидал.
Опять стояла тишина. Было как-то неловко, неуютно.
Игорь Кривошеев говорит: «Помню, у меня мурашки прошли по спине после последней фразы москвича».
Все смотрели на Куликова.
Куликов встал. Сказал коротко, строго, как приказал: надо навести порядок. Он сам этим займется. И обещает студентам, что подобных оперативок больше не будет.
Видимо, понял он, что имеет дело не просто с желторотыми студентами, а именно с деловыми и горячими работниками, каких ему тогда, возможно, ой, как не хватало. Он мог теперь, получалось, положиться на студентов. А студенты — на него.
Да, не будь на оперативке Куликова, дебаты продолжались бы с неделю, а то и больше, а студенты изматывали бы себя в простоях. А тут уже на другой день все пришло в движение. На всех студенческих объектах. Куликов сдержал свое слово.
«Москвичи и нам, уфимским студентам, преподнесли хороший урок», — сказал Игорь.
После той «исторической» оперативки многие вышли из кабинета Жирова сами не свои. Поняли, что такое деловитость, смелость, принципиальность. Москвичи показали всем наглядно: вот так не надо мириться с недостатками в работе, вот как борются за качество труда, вот так не надо чувствовать себя дилетантами в строительном деле, а говорить громко: мы равноправные с вами, строителями, участники большой и важной стройки. Преподнесли также урок гражданской активности.
— А что же сейчас не берете с них пример?
Игорь долго молчал.
— Здесь все сложнее… — проронил он.
На одном участке «Сокола» с первых дней отставание. Блоки не вставали на место, ибо мешал «кусок» скальной породы. Недосмотр изыскателей и как следствие — ошибка проектировщиков. Ругать их? Они к этому привыкли. Но ошибки такого рода неизбежны, ибо сложная структура геологии хребтов Уральских таит в себе много непредвиденных сюрпризов. Комиссар защищал проектировщиков.
На другом участке, напротив, вода. Грунтовые воды. (Уровень их также трудно учесть и запланировать, особенно в дождливое время). Да еще рядом с котлованом течет бурная речка Айгир, которая тоже после дождей норовит прорвать горное русло и залить котлован. Эту речку и нужно было направить в трубу, которую строила одна из бригад отряда.
У всех бригад препятствия, серьезные трудности. Помня опыт москвичей, студенты настойчиво требовали от строителей: наведите порядок. Но узкоколейка принадлежала не строителям, а Белорецкому металлургическому комбинату. Скалы — Уралу. Грунтовые воды — тоже Уралу. И лишь старые бетономешалки — СМП-308. Но там сказали: вам, мол, отдали самые лучшие!
Строители, конечно, старались помочь, особенно сам начальник СМП-308 Владимир Иосифович Бядов. Студенты это видели, сочувствовали Бядову, однако роптать на объективные трудности не собирались. Физическая сила, выносливость у них есть. А голова? Самим надо думать, искать пути-выходы. И занялись рационализацией. Иногда исправляли ошибки изыскателей и проектировщиков отбойными молотками, выдалбливая (отсутствующую в проекте) скалу. Иногда, напротив, использовали камни-валуны как часть фундамента. Сами прикидывали, выдержат или нет? Решали, что выдержат. Потом приезжали изыскатели, когда фундамент был готов, и подтверждали: выдержит, можно использовать под фундамент (уже готовый!). Не было транспорта: сбивали щиты на берегу Малого Инзера, а затем сплавляли, как плоты, к бригаде Юры Леонтьева. На таком плоту Игорь Кривошеев сам плыл, сопровождая флотилию из других опалубок. Это была его идея: использовать реку как вид транспорта. Сам и осуществлял ее, ибо скептики нашлись, вдруг разнесет щиты о камни? (Сплавляться горю помогали Миша Шарвин и Ромик Тапиров.) И ничего, благополучно добрались до места. Зато и время' сэкономили, и нервотрепку избежали: попробуй, дождись «окна» на узкоколейке. Чего только не делали в «Соколе», как только не изощрялись! Даже Бядов удивлялся, все больше проникаясь уважением к студентам. Он и сам попадал подчас в очень сложные ситуации.