С Оксаной не виделись долгих шесть лет, но эта женщина до сих пор вызывает у меня чувство брезгливости.
Несмотря на то, что мы расстались и по сути являемся друг другу чужими людьми и она успела выйти замуж, мы почти не пересекались. Это будет первая встреча, да еще и за одним столом.
Почему — то снова чувствую, как ноет в левой части грудной клетки. Знал бы, что она будет, не приехал бы точно.
Знаю, что по шлюхам тосковать, себя не уважать, но не могу прервать поток воспоминаний о ней, ее присутствие в едином пространстве застает врасплох.
Неприлично долго стою и смотрю в зеркало ванной комнаты, держа руки под теплой струей.
Вода расслабляет.
Усилием воли стараюсь переключиться, вытираю руки полотенцем, анализируя рабочий график завтрашнего дня.
День будет сложный: отец говорил, что в этом году лучший ВУЗ страны направит ко мне в компанию несколько человек по договоренности на практику.
Заранее знаю, что это будет новый "вынос мозга": молодёжь в наше время странная, по большей степени, отупевшая от гаджетов, если судить по прошлогодним студентам, которые оказались для меня самым большим разочарованием года.
Прежде чем присоединиться к гостям, иду на кухню, порция минералки мне не помешает и приятно освежит. Не был бы за рулем, совершенно точно махнул бы виски.
— Егор, привет, — мне не нужно оборачиваться, чтобы понять кто со мной говорит.
Оксану я узнаю из тысячи женщин и не важно сколько прошло времени с того момента как мы расстались. Несмотря на то, что я, по-прежнему, испытываю к ней неприязнь, эта женщина все равно умудряется каждый раз проникать внутрь моего сознания, образуя новые раны, которые обнажают чувства.
Отвечаю коротко:
— Привет, — даю понять, что мне не приятно ее общество. В голове делаю пометку, что уеду минут через двадцать, мне этого будет достаточно.
По сути, увидев перед собой Оксану, все здесь становится для меня неприятным, оттого предпочитаю покинуть такие тусовки как можно скорее, даже не оценив основной контингент гостей.
Честно сказать, после напряженного трудового дня хочется отдохнуть в одиночестве и не видеть людей.
Подхожу к холодильнику, беру минералку, наливаю себе стакан. Оксана, видимо, плохо уловила тональность, продолжает стоять на кухне, как будто, мы лучшие друзья.
В то время, как я, общаться не имею ни малейшего желания, ровно как и находится с ней в едином пространстве.
Делаю над собой усилие, набираю в легкие воздух, поворачиваюсь смотрю прямо, оценивая взглядом женщину, которую когда-то любил больше жизни, параллельно делаю глоток, сбивая сухость во рту.
— Как дела? — Оксана не прекращает попытки сближения, идет в мою сторону модельной походкой "от бедра", сокращая расстояние между нами до минимума.
— Нормально, — допиваю воду, ставлю пустой стакан на стол, ловя сладкие мандариновые ноты ее парфюма.
Хочу уйти, но Оксана не дает мне этого сделать, бесстыдно прижимается, хватает за лацканы пиджака, встав на носочки, впивается в мои губы, показывая страсть, а на деле отравляет собой.
Меня накрывает ее запах. На поцелуй не отвечаю, хотя когда-то мне очень нравилось, как она меня целовала, ее поцелуи всегда были с послевкусием греха и похоти.
Судя по тому, что я чувствую, ничего не изменилось: идеальное тело этой женщины по прежнему совпадает с моими потребностями.
Я сам себе не могу объяснить почему не отталкиваю и позволяю ей стоять так близко, возможно, чертовы воспоминания выбили меня из колеи. Мы давно не виделись с Оксаной, уверен, вся моя растерянность от того, что старая рана еще болит внутри.
— Очень скучала по нашим поцелуям, — беру салфетку с брезгливостью вытираю остатки красной помады со своих губ. Делаю это нарочно медленно, хочу чтобы она уловила в моем лице безразличие. Отстраняю от себя ее тело почти сразу же, не давая возможности зацепиться за руку, параллельно хватаю ее локоть, разворачиваю и аккуратно отодвигаю на расстояние, рассматривая ее соблазнительный вырез, не громко уточняя по ситуации:
— Оксана, такой теплый прием, даже не знаю как отреагирует твой муж на такую вольность? — она обхватывает мой локоть двумя руками, снова виснет на мне, открывает рот, чтобы сказать в свое оправдание что-то, но я сразу же перебиваю:
— Постой, постой, так мы же ему не скажем, я правильно понял? — не могу не уколоть ее в ответ.
Снова убираю ее ладони, желая показать, что мне не приятно общество лживой и лицемерной женщины. Она моргает часто. А я смотрю на нее и думаю: черт, а ведь когда-то я тоже очень скучал, хорошо, что уже отболело.