— Хех… — Айнз открыл дверь, как вдруг замер.
Замер и его новый знакомый тоже. Они в ступоре пялились на девушку с глупым лицом и голубыми волосами в одном банном полотенце, обмотанном на теле. Впрочем, сейчас ее лицо светилось от счастья, т. к. в ее бездонном рту исчезали знакомые шашлыки на палочке. Та аж стонала от удовольствия.
— Хм? К-Казума? Почему так долго? Я уже заждалась! — Та проглотила последний шашлычок с примесью экстаза на лице. — Хорошо, что некий добрый самаритянин оставил достойное подношение Великой Мне в этой «Обители Воды». Сейчас я в хорошем настроении, поэтому так и быть, прощу тебя!
— АААААААААААААААААААКВААААААААААААААААА!
Глава 6 — Простите, Сузуки-сама!
— М-м? Чего это ты так уставился? — подозрительно сощурилась голубовласка. — Моим подношением делиться я не собираюсь! — С наслаждение та облизала пальцы.
— Твое? ТВОЕ подношение, говоришь?! — парень тут же вспыхнул, словно кипящий чайник. — Сейчас я тебе покажу чье это «подношение»!
Он накинулся на нее, повалив на пол.
— Э-эй! Ты чего удумал? Решил воспользоваться моментом, чтобы облапать Неземную Меня? Это богохульство! На тебя падет божественная кара!
Девушка была в одном банном полотенце, да еще и на мужской половине, так что ситуация и правда выглядела неоднозначно.
— Нет таких богинь, которые воруют шашлыки на мужской половине общественных бань! — тот залез пальцами ей в рот и растянул его за щеки. — А ну выплевывай! Выплевывай все, что съела! Они должны были принадлежать мне!
— Д-да что ты несешь! Я нашла их прямо в пустой корзинке для белья. Что это еще было, кроме подношения Божественной Мне? Кто еще в здравом уме притащит шашлыки в мужскую половину бани? Даже нежить не бывает настолько тупой! Очевидно, они были для меня! — девушка активно сопротивлялась, в ответ растягивая рожу парня.
Ситуация все больше погружалась в хаос.
— Сатору-Аники? — парень перевел взгляд на Айнза. — Скажи этой дуре! Чьи это были шашлыки?!
— Э-э… — Айнзу много чего хотелось сказать, но он был без понятия, как реагировать на «подобное». К тому же, даже он вздрогнул, когда та вдруг упомянула нежить. Неужели она его разоблачила? Хотя по поведению такого нельзя было сказать. — Да, это и правда были мои шашлыки. — он решил с осторожностью понаблюдать за развитием событий.
— Вот видишь! Ты съела чужое имущество, дура! Как будешь расплачиваться?!
— Н-не может быть! Кто-то и правда принес сюда шашлыки без причины? — Та широкими глазами пялилась на Айнза. А он все не мог понять, она дурачится или нет? — Тогда вам стоило хотя бы оставлять записку, что это не подношение мне — Великолепной Богине Воды Акве! — та выдала «супер-обоснованный» упрек.
— Дура! Дура, дура, дура! Из-за тебя я теперь останусь голодным! Что ты будешь делать?!
— Э-э?! Так их сам хотел съесть? Все схомячить в одну пасть? Так я и знала! Чего еще ожидать от Хикки-НИИТА! — Голубовласка тут же перехватила инициативу. Айнз все меньше понимал происходящее. — Хорошо, что я предвидела это и не дала совершить тебе этот акт богохульства! Скажи спасибо, что спасла тебя от божественной кары!
— Ты что несешь, дура?! Какая нафиг «божественная кара»?! Ты сама совершила акт кражи, а значит уже на тебя может обрушиться «кара уголовного кодекса»! Что если хозяин шашлыков позовет стражу? Что ты будешь делать? Имей ввиду, я не буду отмазывать бесполезную тебя!
— Э-э? Этого не может быть, верно? Это же просто обычное подношение! — выражение той резко изменилось. — Я не хочу стражу! Не хочу в тюрьму!
— Раньше надо было думать, безмозглая!
Еще какое-то время они валялись на полу, переплетаясь почти раздетыми телами. Айнзу даже как-то неловко было за этим наблюдать. Так продолжалось до тех пор, пока…
— Простите, пожалуйста, владелец великолепных, демонических шашлыков, запах которых совратил даже божественную меня, Сузуки Сатору-сама! Пожалуйста, не вызывайте стражу, простите невинную меня! — Предположительно божественная сущность, в данный момент, на коленях умоляла его о прощении. Мало того, она по-прежнему была лишь в одном банном полотенце, которое не иначе божественным провидением все еще держалось на ней.
В этот момент Айнз вообще перестал понимать происходящее.
— Ни в коем случае не прощай ее, Сатору-Аники! Это сейчас она «белая и пушистая», но стоит тебе отвернуться… эта бесполезногиня должна знать свое место! — А рядом с праведным гневом в глазах ее вроде как «защищал» надежный напарник-попаданец.