Тяжело дышу и постепенно прихожу в себя, ведь я только что убила живое существо, пусть даже агрессивное и нападавшее на меня. Как я думаю, это не так-то легко осознать и переварить, но что самое интересное – сама ничего странного не чувствую, никаких угрызений совести или внутренних терзаний, просто стою и смотрю на его растекающуюся и постепенно загустевающую кровь. Краем глаза, слева от себя, замечаю Миреса, держащего в руках небольшой пергамент, очень быстро записывающего что-то в него и периодически поглядывающего в мою сторону. При одном лишь его виде в голове тут же вспыхивает мысль, что в данный момент я выполняю его задание, на которое мне было отведено не так уж и много времени. Не знаю, сколько уже прошло из этих двух часов, да и не особо хочу знать. Единственное, что мне нужно – это сконцентрироваться на поставленной цели и не отвлекаться от нее. Размяв шею и спину, я уверенно направляюсь к следующему керубиму, мирно пасущемуся недалеко. Как и в первый раз, действую тем же самым способом, и снова начинается бой.
Весь мой путь – несколько десятков метров, усеянный трупами керубимов, позади меня тянется цепочка из их бездыханных тех. Со всеми противниками было практически также легко сражаться, как и с самым первым. Меня ни разу не ранили, и никто из них даже не приблизился к этому. С одной стороны, оглядываясь назад, мне их очень даже жаль, ведь изначально каждый из них мирно пасся на лугу и лично мне ничего плохого не сделал, а я практически не останавливаясь и не задумываясь расправилась со всеми ними. С другой – понимаю, что они захватили поля и плантации обычных людей, для которых земледелие и животноводство – это единственные способы пропитания и заработка на жизнь. А одновременно со всем этим мое сознание напоминает, что прежде всего это задание, и я обязана его выполнить, даже если оно мне не нравится, и все только потому что мне хочется стать наемником. Но как бы там ни было, сама я воспринимаю свои действия, как помощь мирным крестьянам и фермерам, пусть и не такую значимую, но все-таки помощь. Мои внутренние переживания и раздумья прерывает чей-то голос из вне, поднимаю голову и вижу перед собой Миреса, пытающегося привлечь мое внимание маханием рук. К тому же он еще что-то говорит, но слова доходят до меня не сразу.
- Октавия! Октавия, вы меня слышите? Октавия?! – одновременно сердитый и обеспокоенный голос.
- Да, да… слышу… - постепенно отвлекаюсь от внутренних монологов и обращаю внимание на него.
- Ну наконец-то! – мужчина тяжело вздыхает и заметно расслабляется, в его руках нет ни пера, ни пергамента. – Ваше время вышло, и я уже несколько минут пытаюсь дозваться вас. Что с вами такое? Вам плохо? – сейчас он выглядит настолько взволнованным и обеспокоенным, из-за чего кажется, что передо мной совершенно другой Мирес, совсем не тот, который был в начале знакомства. Это одновременно удивляет и даже немного пугает – резкие перемены в поведении кажутся мне слишком странными и не логичными.
- Со мной все в порядке, я хорошо себя чувствую. Извините… - опускаю голову и ловлю себя на мысли, что уже в который раз за сегодня чувствую вину за собой, так как снова заставила наставника ждать. Как бы вообще это навязчивое и неприятное ощущение не вошло в привычку.