Мы сегодня особо быстро дошли до парка, Айрэнн тоже спешила, опасаясь скорого наступления темноты. Она предложила:
— Давай далеко заходить не будем, чтоб не заблудиться. У прудов походим, и домой.
— Конечно. Мои родители тоже волнуются, — призналась я. — Еле выбралась из дома!
— Этот парк того стоит, — улыбнулась Айрэнн.
Когда мы вошли под сень первых деревьев, встретивших нас на входе в Мельничий Бор, Айрэнн преобразилась, будто её подменили сказочные чары. Она стала идти бодрее, веселее, увереннее. Плечи расправились, грудь вбирала свежий вечерний августовский воздух.
— Как здорово! Клот, я так тебе благодарна за то, что вытащила меня сюда! Одна я бы вряд ли решилась прийти. Меня сюда словно звали, — поделилась Айрэнн.
— Твои деревья звали тебя? — поинтересовалась я, улыбнувшись.
— Это сложно описать словами. Но мне сегодня с самого утра хотелось сюда прийти. Как будто какая-то потребность.
Айрэнн проговорила это с воодушевлением. Сумерки ещё не начали опускаться, в парке прогуливалось много народу. Мы медленно прошли по аллее в сторону площадки с аттракционами, вышли к прудам, стали обходить их на этот раз с левой стороны. Скоро дошли до строений Гаулов.
Рухлядь и развалины. По каким причинам эти архитектурные памятники забросили, то есть и не сносят их, и не восстанавливают? Так раздумывала я, оглядывая большое одноэтажное высокое строение из красного кирпича, заросшее бурьяном и кустарником, разрушенное больше чем на половину. Это графский хлев. Мы с Айрэнн углубились немного в сторону пешеходных тропинок и дошли до Охотницкого Павильона. Он оказался в лучшем состоянии.
— Здесь последний из рода Гаулов признавался в любви своей невесте, возле Охотницкого домика было тайное место их свиданий. Тут так называемый Соколиный Сад.
Я затаила дыхание. Айрэнн, похоже, ничуть не меньше, чем Рокпок, знала ту зловещую легенду!
— Тут очень хорошее место, оно притягивает сюда всех влюблённых. Днём тут вот эта поляна залита солнцем, и скамейка тоже, — Айрэнн показала мне поляну за зарослями, в которых скрывался Охотницкий Павильон, там стояла лавочка с видом на продолжение парка и кусты.
— Тут всегда сидят влюблённые парочки, — улыбнулась Айрэнн. — Сегодня почему-то никто не сидит.
Айрэнн прошла по полянке к лавочке и села на неё.
— Романтика! Ощущаю себя невестой графа, — хихикнула она.
— А ты знаешь, кем была невеста графа? — спросила я, чтобы проверить её знания. Сама я разглядывала Охотницкий Павильон, который был совсем небольшим, и скорее всего, раннее выполнял складскую функцию.
— Конечно же, графиней! — со всей уверенностью заявила Айрэнн.
Может, она не знает всей легенды? А может, Нелли Рокпок придумала страшилку ради сенсации своей книжки?
Я вышла на полянку, и, скрестив руки на груди, принялась расхаживать по ней взад-вперёд, пребывая в лёгкой задумчивости. Украдкой смотрела на Айрэнн. Девушка мечтательно разглядывала облака в небе, погружающиеся в сумерки.
— А откуда ты знаешь, что именно тут граф признавался в любви своей графине? — спросила я.
— Об этом написано в историческом романе у Тайлеса, — назвала Айрэнн фамилию известного классика. — Конечно, там всё красивый художественный вымысел, то Тайлес подробно описал и то, как строились эти строения, как приглашались архитекторы, как потом граф влюбился в девушку из соседнего поместья и водил её по аллее до этой скамейки, где они сидели, беседовали, а потом он её по той же аллее провожал обратно. Аллеи этой не осталось, но предположительно она вела до центрального входа.
— Очень интересно, — заметила я. — А чем окончился этот роман?
— Грустно. Граф умер, не вынеся позора чести от долгов, его невеста пропала. Роман Тайлеса «Гаулы» имеет неопределённую концовку, — пожала плечами Айрэнн.
— А кем была мать этого графа, ты знаешь? — задала я очередной провокационный вопрос из вчерашней вычитанной легенды.
— Графиня. Она жила в отдельной Усадьбе. У неё очень рано умер муж, и она стала добровольной затворницей, — поведала Айрэнн. — Мы, кстати, можем сейчас сходить в ту сторону. Там же я тебе показывала берёзу, помнишь? Мы можем её навестить!
— Ну, сорок минут у нас есть, — я посмотрела на часы.
— Мы быстро. Грех побывать в парке и не сходить в гости к берёзке!
Внутренне я согласилась с Айрэнн. И мы пошли навестить дерево.
— Ты, наверное, не поверишь, но в последние дни мне стало особо хотеться в этот парк, — несмело призналась Айрэнн. — Как будто меня сюда зовут. Причём мне немного страшно — меня зовёт одно запретное место.