Стала замечать, что капризные тучи расходятся, мелькнуло солнышко. Перемена погоды показалась хорошим знаком. Я пробиралась, перешагивая и перелезая ветки и буреломы, пришлось немного испачкаться, прежде чем я достигла оврага. Благополучно преодолев его, я вылезла с другой стороны, не с той, где я вылезала тогда в первый раз. Вначале растерялась, подумав, что заблудилась, и прошла вперёд меж деревьев, но тут же остановилась и спряталась как можно тише. Потому что чуть не вышла в открытую на ту самую полянку, где были эти дети.
Оставалось молить высшие силы Космоса, чтобы они меня не заметили! Как тогда я объясню им, что я тут делаю, почему слежу за ними? Я положилась исключительно на своё умение недвижно затаиться в кустах. И наблюдать. Потому что наблюдать было чего.
Состав группы этих ребят не изменился. На этот раз мне удалось разглядеть их подробнее. Самому младшему мальчику лет 11. Лицо смышленое и сосредоточенное, он копался в рюкзаке, что-то там искал. Его ровесница, серьёзная черноволосая девочка, присела на корточки, и стала разглядывать на земле жука. Потом она подняла взгляд на небо, смотря на облака и напоминая древнюю мудрую жрицу или гадалку. Две другие девушки, чуть постарше меня, отошли и стали между собой о чём-то шептаться. Они похожи, может быть, сёстры. У обеих светлые вьющиеся волосы, но одеты по-разному — одна более современно в коротких шортах и футболке, а другая — в женственном классическом платьице. И пятый из их компании, мальчик лет 14, тоже принялся распаковывать продолговатую сумку, которую нёс.
Одна из девушек, та, что в шортах, окончив переговариваться с подругой, обратилась ко всем негромким мелодичным голосом:
— Думаю, пора начинать, времени не очень много.
— Мы готовы. Кто первый? — спросил старший из мальчиков.
— Я не буду участвовать, — отказался младший мальчик. — Я не считаю, что готов сегодня, — и он стыдливо опустил голову.
Черноволосая девочка поднялась с корточек, подошла к нему и положила ему руку на плечо:
— Не расстраивайся. Ты потом научишься.
— Ты должен быть готов всегда! — возразил его старший товарищ. — Ладно, Эндрю, мы допускаем, что вчера ты устал на акте опознания. Но чтобы впредь не уставать, всегда надо быть в форме, — рассудил мальчик. — Я буду первый. Кто со мной в паре?
— Давай я, — вызвалась первая из девушек, та, что в шортах.
— А потом мы с Розой, — пояснила вторая девушка в платье, подмигнув младшей девочке с чёрными волосами, успокаивающей Эндрю.
Я наблюдала за ними, стараясь запомнить, как кого зовут. И не сразу заметила, что мальчик достал из сумки, и что достала из рюкзака девочка в шортах. Но увидев в руках ребят блестящее сияющее и длинное, я обомлела. У девочки оказались два коротких клинка, причём оружие настоящее, боевое и заточенное. У мальчика — средних размеров меч.
Они принесли холодное оружие в парк и что же они собираются делать?!
— Отойдём, — девушка в платье отвела Рози и Эндрю к дальним кустам, освобождая полянку для двух товарищей.
Девочка и мальчик быстро встали друг напротив друга, обнажили клинки и с сосредоточенным выражением лица, чёткими и цепкими взглядами напали друг на друга, отрабатывая мудрёную технику боя. Удар каждого из них мог быть смертелен, но наносились они с небывалой точностью и уважением противника. Вот мальчик оказался прижат между деревьями, зацепился за корягу и стал падать. Девочка тут же остановилась в позе контратаки, не спеша наносить удар, пока противник не обретёт равновесия. Вот она сама неудачно ударила, и схватилась за руку, лицо её скривилось от боли. Все ребята сочувственно спрашивали, как она, но она быстро собралась, продолжила вести атаку и защиту. Действовала она двумя кинжалами и одновременно мастерски. А её товарищ ни в чём не уступал ей во владении мечом.
Где они могли достать такое оружие? По-видимому, они часто приходят сюда так заниматься. Что это у них, любительский фехтовальный клуб? А кто тогда преподаватель, кто их учит обращению с опасным оружием? И детишки какие — наверняка отдают себе отчёт, чем занимаются, что это не баловство, что если они ранят друг друга, пусть даже случайно, то подвергнут и себя, и своих родителей наказанию по закону.