— Говори, — велел барон, прочитав послание.
И тут Айрин поняла, что не знает, что сказать. Она много раз рассказывала сама себе про убийство, но как говорить об этом чужому человеку? С чего начать? С похищения? Освобождения? А может, с драки в трактире? Да, пожалуй, с неё.
Холдгрейв выслушал рассказ в молчании. Устремив взгляд в окно, он будто бы представлял себе всё, что ему говорили. И лишь когда Айрин закончила, он повернулся к ней.
— Значит, ты пришла за наградой?
— Нет, — качнула головой Аури — Я хочу увидеться с вашей дочерью.
— С Леей? — удивился барон. К нему тут же вернулась настороженность — Чего ради? Что тебе от неё нужно?
— Мне кажется, я могу ей помочь.
— Помочь? Так ты знаешь, что с ней?
— Я слышала слухи. И я помню своё состояние после плена. Как видите, я оправилась.
— И что тебе помогло?
— Знание.
— Что?
— Знание, ваша светлость. Знание о смерти и уверенность в безопасности.
— То есть ты полагаешь, что если Лея узнает о смерти этой твари, то выздоровеет? — хриплый голос барона налился злостью — Потому что тебе полегчало?
— Я думаю, это может сработать.
— Думаешь? Думаешь, ты подойдёшь к моей дочери, похвастаешь, как перерезала ему глотку…
— Я не так…
— … и она тут же выздоровеет? Да ты вообще не понимаешь… ты же не знаешь… Довольно!
Барон указал Айрин на дверь.
— Как только Велингвар подтвердит твои слова… и пусть их проверит Лекруа… да, тогда я выплачу тебе награду. А теперь ступай.
И тут терпение Айрин лопнуло.
— Нет, — решительно заявила она, уперев руки в стол и наклонившись к Холдгрейву — Никуда я не пойду, пока не повидаюсь с миледи.
— Что ты сказала?
— Да поймите вы, я лишь хочу ей помочь. И мне не нужна ваша наград — да она и не моя. Я не могу отказаться от золота — потому что оно принадлежит барону Велингвару — но я вам клянусь, что пришла сюда не за ним. Всё, чего я хочу — попытаться помочь вашей дочери.
Она смотрела прямо в глаза Холдгрейву, не отводя взгляд. И настороженный страж уступил место отчаявшемуся отцу. Отцу, который уже полгода нанимал врачей, сиделок, служителей, который перепробовал все известные способы и даже думал о запрещённых ритуалах. Отцу, который до сих пор не потерял надежды.
— Хорошо, — кинул барон — Ты увидишь её. Но только в моем присутствии, понятно? И не пытайтесь…
Айри кивнула, и барон, с трудом поднявшись с кресла, направился в комнату дочери. Он шагал медленно, опираясь на трость, то и дело стискивая зубы. И Аури, шагая следом, подумала о Валери. О том, как же преувеличена её вера во всемогущество магии.
Комната, в которой жила миледи Элирия, казалось самой обычной, разве что охрана перед дверьми сбивала с толку. Войдя вслед за бароном, Айрин остановилась на пороге, разглядывая миледи.
Это оказалась маленькая, хрупкая девочка с коротко обрезанными рыжими волосами. В одиночестве сидела она на постели, листая какую-то книгу. Увидев посетителей, она отложила книгу, и замерла в ожидании, не произнося ни слова.
— Довольна? — резко спросил барон.
Не отвечая, Аури продолжала вглядываться в миледи. Ей показалось странным, что от той не исходили цвета магии. Она шагнула к девочке, опасаясь, что та не примет её. Но маленькая миледи, застыв на месте, не выглядела испуганной. Скорее… потерянной?
Аури осторожно шагнула к ней и вздрогнула — по рукам миледи, по её плечам и груди заскользили темные невесомые линии. Словно бы из дыма, они не походили на привычную Айрин ауру — скорее, напоминали рассеянную Тьму, виденную у Русалки.
«А чего ты ждала?» — спросила себя Айрин и шагнула ближе. Девочка смотрела на неё не отрываясь, но не делала ни одного движения. Стараясь ступать спокойно и плавно, Айрин подошла к миледи, положила руки ей на плечи — и обняла девочку. Чёрная аура потекла по рукам самой Айрин. Мир тут же потерял цвета, стал тревожно-темным. Тени угрожающе надвинулись, и в них вырисовывались знакомые ужасные силуэты. Аури, чувствуя, как сердце начинает тревожно биться, а мысли — метаться. Ужас, отчаяние и тревога нахлынули на Аури. И она, на мгновение замерев, пришла в себя и улыбнулась им, как старому знакомому. Всё это она пережила, и всё — в прошлом. Аури сжала зубы и вызвала в голове знакомый кровавый образ истерзанного трупа.
— Я убила его, — прошептала Айрин, и девочка в её объятьях вздрогнула — Разрезала его грудь. Проткнула его сердце — и смотрела, как оно замирает.
Айрин опустила взгляд и посмотрела Элирии прямо в глаза.
— Тот человек, что похитил тебя — его звали Людоед. И я убила его. Хочешь услышать, как?
Элирия кивнула. Аури не знала, может ли миледи читать мысли так же, как передавать их, но постаралась со всей ясностью представить себе залитый кровью обгоревший труп. И начала свой рассказ.
Аури рассказала всё, как было. Закончив, она перешла к рассказу о своих буднях в Плесиле и лишь тогда обнаружила, что Лея уже крепко спала.
Барон Холдгрейв аккуратно забрал дочь из рук Аури и положил на кровать. После чего осторожно вышел из комнаты, поманив Роу за собой. Они шагали по коридору в молчании. Айрин оставалось лишь гадать, что задумал барон.
Они вернулись в кабинет, где Холдгрейв, усевшись в кресло, знаком пригласил Аури сесть напротив.
— Прости, напомни, как тебя зовут?
— Айрин Роу.
— Ты сказала, что пришла сюда помочь моей дочери?
— Всё верно.
— Вот тебе моё предложение. Оставим пока в стороне вопрос о награде — до разговора с бароном Велингваром. Тебя, Роу, я попрошу остаться здесь жить. Жалование… десять золотых в месяц. Как ты на это смотришь?
— Простите… — Аури прижала руку ко лбу — Одну минуту.
Всё повернулось не так, как Аури себе представляла.
«А как я себе это представляла? Один разговор — и всё? А тёмную ауру — это я представляла? А её одиночество? А страх отца?»
На самом деле Айрин нужно было задать себе лишь один вопрос — сможет ли она оставить миледи? И когда она на него ответила, выбора у неё не осталось.
— Послушайте, господин барон, — заговорила девочка — Я очень ценю ваше предложение, но…Но я не хочу брать деньги за то, что помогаю Элирии. Иначе, получается, если вы прекратите платить — мне уйти?
— Хорошо, бери деньги за то, что живешь здесь.
— Простите?
— Свет Всемогущий, да придумай уж сама, — на мгновение в голосе Холдгрейва проснулась прежняя жизнь — Я буду платить тебе в любом случае, понимаешь? Не хочешь помогать за деньги — отлично, тогда принимай их как подарок. Или считай себя слугой. Охранником. Моим помощником. Придумай должность!
Айрин задумалась лишь на мгновение.
— Я буду первой из гвардейцев вашей дочери, — кивнула Аури, и барон протянул ей руку.
Айрин заскочила к Велингвару буквально на час — забрать вещи и оставить послание барону. На её счастье, Валери не было дома, и не пришлось ничего объяснять. Тем же вечером Айрин уже заехала в собственную комнату.
Барон оказался прав. С тех пор, как Айрин поселилась в доме Холдгрейвов, Элирия пошла на поправку. Простое общение с Айрин, само её присутствие и выдержка вернули миледи к жизни. Но вот чего барон не знал, так это того, что темными ночами страхи возвращались к Элирии, и тогда она отправлялась в спальню к Аури. Там, забравшись под одеяло, и положив голову на плечо подруги, Элирия раз за разом слушала один и тот же рассказ.
— … его обгорелое тело я опрокинула на пол…
— … его зубы я не считала — просто вырезала их прямо из…
— … взяла оба глаза в левую руку и выкинула их прочь…
— … когда я вскрыла ему грудную клетку — вот так, одним движением — то увидела, что сердце ещё бьётся.
— И ты проткнула его? — спрашивала маленькая девочка.
— Да — отвечала Аури — Перехватила кинжал поудобнее — и вонзила его в сердце. А затем — ещё раз. Потому что тёмное сердце лучше пронзить дважды.
И под эти речи миледи засыпала глубоким спокойным сном.
Вот так история, в которой не было ни капли выдумки, стала любимой сказкой для Элирии Холдгрейв.