— Зачем ты так? Неужели ты так жестока!
— Я? То есть не жизнь, которая свела их вместе, и не Аури, которая вцепилась в Героя двумя руками, а я? Потому что не хочу давать тебе пустых надежд?
Ройс молчал, не поднимая головы.
— Ладно, — смягчилась девушка — Вот, попробуй ещё одно средство.
На стол между ними легла золотая монета. Ройзен посмотрел на неё с недоумением.
— Что это?
— Говорят, в «Океане любви» лучшие шлюхи королевства. Ночь с ними стоит золотой. Таких денег у тебя наверняка нет, а если и есть, то вряд ли ты додумаешься пустить их на правильное дело. Так что вот — трать мои.
— Ты что думаешь…. — Ройс вскочил с места и осёкся, увидев, как оборачиваются посетители — Ты что же, думаешь, какие-то шлюхи заставят меня забыть Аури? — прошипел он, усаживаясь на место.
— Я думаю, хуже не станет. Зато ты точно поймёшь, любовь в тебе или похоть.
— Знаешь что…!
— Знаю, — Валери поднялась и подвинула монету ближе — Ройс, я прошу тебя — возьми и попробуй.
— Чушь какая-то! — упирался парень.
— Ты деньги-то возьми, пока нас прямо тут не обокрали. Подумай пару дней, идёт? Если не решишься — вернёшь. Но лучше, — Валери ткнула пальцем в Ройса — Отнеси их в «Океан».
— Глупость какая — пробормотал Ройзен, забирая монету — Ты даже не понимаешь о чём говоришь. Я… я ей даже письма писал. Только отправить не успел.
— Письма? Айрин?
— Да. Я там во всём признавался.
— А где они сейчас?
Ройзен дотронулся до жилета, во внутреннем кармане которого лежали те самые письма.
— Они у тебя с собой? — вспыхнула Валери — Покажешь?
Разрываемый страхом и надеждой, Ройс кивнул и достал письма. Три листа, плотно исписанные аккуратным мелким почерком. Валентина вначале скользила по ним взглядом, но эти неотправленные, потаённые послания захватили её, и она с головой ушла в чтение.
— Ну как? — с тревогой спросил Ройс. Валери, не отвечая, зачитала вслух отрывок.
«…понял после Визвотера. Самое сильное, самое волнующее чувство, что я испытывал. Я хотел заботиться о тебе, баловать, делать всё, чтобы ты была счастлива. Чтобы ты каждый день смеялась и сияла. Я мечтал дать тебе возможность делать всё, что ты захочешь, и ни в чём не нуждаться. Я мечтал, чтобы та жизнь, что ты ведёшь, та борьба навсегда закончились. Чтобы я — я! — преодолевал все препятствия, а ты смотрела на меня — и любила. Я знаю, так говорят все — но я любил тебя, как никто на свете никого и никогда не любил…»
— Ну так как? — переспросил Ройс, заметив, что Валери перестала читать и сидит, устремив взор в столешницу.
— Поправить бы стиль — и весьма неплохо, — Валери удивленно смотрела на Ройса — Ты их кому-то заказывал?
— Я же говорю, это мои письма. Личные!
— Твои? Забери тебя Бездна, Ройс! — воскликнула Валери, и посетители испуганно оглянулись — Почему ты так никогда не говорил?
Ройс молчал, опустив голову.
— Да признайся ты ей во всём полгода назад, до встречи с Героем, вот этими самыми словами… Ладно, — Валери почувствовала раскаяние — Прости меня. Ты же знаешь, Ройс, я не могу спокойно реагировать на необычные вещи. А твои письма мне очень понравились.
— Спасибо, — отозвался Ройс.
— Знаешь что? Пожалуй, ты мог бы получить неплохую скидку в «Океане». Ох, Свет и Четверо, уже два часа! — Валери поднялась с места — Ройс, дай мне слово, что хотя бы просто сходишь туда. Хотя бы посмотришь.
— Ладно.
— И сделай это до воскресной игры, договорились? А потом расскажешь мне… расскажешь, как всё прошло.
Валентина подмигнула покрасневшему однокласснику и поспешила к выходу. Уже сев в карету, она продолжала размышлять, можно ли помочь Ройсу, и какие есть варианты. И лишь подъезжая к особняку барона, она опомнилась и сокрушенно покачал головой.
«Уму непостижимо. У меня на носу самое важное и опасное дело моей жизни, а я всё зациклилась на чужих проблемах. Соберись, Валери!»
Не одна Валентина готовилась к важному делу. Красавчик Оуен с нетерпением отсчитывал дни оставшейся службы. Он знал — день, когда Велингвар планирует запустить своё производство, станет для барона последним. Как и для него, бывшего бандита. Затем на Свет появится новый Оуен, которому не придётся иметь дело ни с Церковью, ни с благородными.
— Я счастлив, что покончил с сумрачным миром — часто говорил он Гетту, командиру гвардейцев — С благородными проще. За достойную службу — достойно награждают.
— Но и за измену жестоко наказывают, — отвечал Реймон, и у Оуена холодок пробегал по спине.
— Да, наказывают, но по-человечески. Либо тюрьма, либо быстрая смерть — отвечал Оуен — Есть там и спятившие, вроде Клиффорда. Но так-то благородные — они люди милосердные. А если уж в голове того, — Красавчик закатил глаза — То о них всем известно.
— А о нашем господине, значит, ничего такого неизвестно?
— Всякое о нём говорят — пожал плечами Красавчик — Но он не тот человек, что пытает людей для удовольствия.
— Это верно, — соглашался Гетт — Держись нашего барона — и всё у тебя будет хорошо.
После таких слов Красавчику становилось не по себе.
«Так уж устроена жизнь — говорил себе Оуен — Я лишь выбрал сильнейшую сторону».
Но пока что он продолжал жить в доме барона, и доносить на него. И каждый раз, доставая устройство для подслушивания, Красавчик трясся от страха. Он бы с удовольствием разбил и выкинул проклятую штуковину — но страх перед церковью был сильнее. Неужели я им мало рассказал? Неужели я всё ещё должен рисковать своей жизнь? Неужели барон может хоть как-то им навредить?
Оказалось, может.
— Я на краю пропасти, Гекхарт — устало говорил Велингвар, вызвав управляющего к себе в кабинет. До запуска производства оставалась неделя — Церковь, король, знать… даже торговцы — все против меня. Боюсь, успешный запуск меня уже не спасёт.
— Ещё не всё потеряно, ваша светлость, — возражал Раен.
— Я знаю, — голос барона сделался тише, и Оуену пришлось напрячься, чтобы услышать следующие слова — У меня ещё остались средства. Я ещё сделаю свой ход. Но ты, Гекхарт? Ты пойдёшь со мной до конца?
— Думаю, я уже сделал достаточно, чтобы доказать свою преданность.
— Да. Да, верно. Смотри, — теперь барон говорил торопливо — Вот оно, моё последнее средство. «Прах».
До Оуена донесся изумленный вскрик управляющего.
— Откуда?
— Это неважно. Впрочем, нет, важно. Он из запасов посланника. Лотора Сазерленда. Но гораздо важнее, для кого он.
Оуен вжал приемник сильнее, боясь пропустить хоть слово.
— Послушай, Гекхарт — голос Велингвара упал до шепота, и Оуен подался вперёд, будто надеясь лучше слышать — Это предназначено принцу. Погоди, не перебивай. Смерть наследника — да ещё от препарата из Свободных Земель — изменит всё.
— Послушайте, господин… — начал управляющий, но барон перебил его.
— Опасно? Я знаю. Но это вернёт всё вспять — договоры будут забыты, а союзы обратятся против Церкви. Я выиграю время, я приведу свои дела в порядок, и тогда уж…
— Но если у убийцы не получится? Что, если его поймают? Если он укажет на вас? Сумеет ли он вообще исполнить… такое? — в голосе управляющего Оуен уловил панические нотки. Не удивительно — бандит и сам был поражен отчаянием барона. Покушение на принца — это сведения, ценнее которых он не получал.
— Не волнуйся, Гекхарт — раздался голос барона — Тот человека сумеет всё выполнить. Он всегда рядом с принцем, и у него есть все возможности. Главное — ты со мной?
На этот раз молчание затянулось.
— Да, ваше сиятельство, — наконец ответил Гекхарт.
Дальнейший разговор Оуен плохо слушал. Ему хотелось в ту же минуту вскочить и отправиться с докладом, но было глупо так рисковать. Всю ночь Оуен не сомкнул глаз, обдумывая услышанное. А уже утром служитель, прочитав донесение, бегом кинулся к Хашу. И через час под сводами церкви Света и Разума бушевала гроза.
— Невероятно — восклицал Архиепископ Прайбурга — Просто невероятно!
— Эноби, вы должны проверить это донесение, — мрачно заметил Хаш.