— Говорят, война заканчивается. Говорят, — герцог посмотрел на барона — Вы везёте нам мир.
— Это уже не тайна, — смеясь, отвечал барон — Но никто не знает, что я везу кое-что получше.
— Что же может быть лучше мира? — искренне удивился герцог.
— Мой графский титул! — расхохотался Велингвар.
— Не сомневаюсь, король щедро наградит вас, — кивнул герцог, разливая по рюмкам «духогонку» — За ваши успехи и вашу награду!
— Так точно! — отвечал барон, опрокидывая рюмку.
«Пятая» — отметил Йоркдейл. Барону потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя, после чего он продолжил говорить, всё больше запинаясь и путаясь в словах.
— Генрих — вы позволите называть вас Генрихом, верно? Так вот, Генрих — барон едва не падал на стол — Я клянусь вам, что сумею убедить короля. У меня там чертежи крепости — барон попробовал обернуться, чтобы убедиться, что за спиной никто не стоит — и это движение едва не уронило его на пол — Целое состояние отдал — но они у меня. Когда король их увидит… О! Уверяю вас… — барон сам потянулся за бутылкой, и налил себе шестую стопку.
— Да вы шутите, Велингвар! — со смехом воскликнул Йоркдейл — Что может быть особенного в чертежах крепости? Стены повыше? Ров пошире? Может, ворота покрепче? Вот уж премудрость!
Барон, нахмурившись, посмотрел на собеседника. Он попытался придать себе грозный вид, но ничего не вышло.
— Орудия! — Велингвар ударил по столу так, что подпрыгнула вся посуда — Даль… даль… дальние и скор… быстрые. Система! — он стукнул второй раз — Система подачи снарядов! Перед… передвиж… Орудия!
Барон, забыв про бокалы и свою рюмку, пил вино прямо из бутылки, щедро проливая его на себя. Герцог с отвращением наблюдал за Велингваром, но не делал замечаний.
— А как же мнение Церкви?
— Тоже в Бездну! — махнул рукой барон, и бутылка, выскользнув из пальцев, разбилась об стену — Что они там понимают, в своих соборах! В Бездну — все ограничения! Генрих… вы позволите так обращаться? Так вот, Генрих, — барон перешёл на шепот — Присоединяйтесь ко мне! Я знаю, вы не любите Церковь — а кто её любит?
— Очень многие.
— Неважно, Генрих… так вот… о чём мы? Ах, да, о деньгах! Так сколько вы можете внести? — Велингвар, откинувшись на спинку стула, чудом не опрокинулся на пол. Взгляд барона, блуждающий и бессмысленный, попытался остановиться на собеседнике.
— Боюсь, у меня сейчас нет лишних средств — пожал плечами Йоркдейл — Я всё вкладываю в эту крепость.
Велингвар расхохотался, запрокинув голову, а герцог испытал острое желание забить одну из бутылок барону в глотку.
— Ваша крепость… ахаха! Как же вы её достроите? Но моя… — барон, перестав смеяться, махнул рукой по столу, опрокидывая всё, что стояло на нём — Вот так вот моя крепость займёт всё! Слышите? Всё! Это станут земли Велингваров, отныне и во веки веков. Она будет там, на востоке… — барон вскочил со стула и угрожающе ткнул рукой в стену.
— Спокойней, барон, — Йоркдейл подхватил готового рухнуть Велингвара и усадил обратно за стол — Что вам за радость с этой земли? Она скупая на урожай, и в ней больше камней, чем почвы.
— Не понимает, — не поднимая глаз, прошептал барон — Никто не понимает. А я — вскинул барон голову — Смог! Когда земля станет моей, вы все увидите… да, увидите…
Сознание окончательно покинуло Велингвара, ноги подогнулись, и он рухнул на пол.
— Наконец-то, — герцог, наполнив свой бокал вином, отсалютовал бесчувственному телу под столом, выпил, и лишь затем подошёл к своему гостю. Быстро обыскав его и не найдя ничего ценного, Йоркдейл направился в комнаты барона. Одновременно с этим гвардейцы герцога, исполняя его приказы, бросились в соседние дома за нужными людьми.
Наутро Велингвар, щурясь на свет, сидел за столом и хмуро ковырял вилкой в тарелке. Под глазами у него темнели круги, а лицо расчертили несколько наскоро заживлённых царапин. Напротив, герцог был свеж, приветлив и расспрашивал барона о его планах. Барон отвечал односложно, часто невпопад. После завтрака Велингвар, сославшись на самочувствие, отправился в свою комнату, где пробыл до обеда. И лишь когда часы пробили трижды, он со своей свитой покинул безымянный посёлок, сухо попрощавшись с герцогом. Тот же, проводив гостя, тут же сам начал собираться в дорогу.
Оплот Света — так называли столицу Септимии — являл собой скалу высотой в семь сотен метров. Когда люди обнаружили её после Разрушения, скала уже была изрезана многочисленными ходами. Люди расширили, приукрасили, пробили новые окна, перестроили её снаружи и изнутри, добавили лестниц и подъёмников — и получился настоящий город. Внизу раскинулся второй — Основа — питающий Столп и обеспечивающий столице комфорт и удобства.
Четыреста лет назад на вершине построили Королевский дворец и Церковь Света. Между ними устроили и засеяли плодородное поле. Позже, когда Септимия разбогатела и обрела могущество, на нём разбили сады и лужайки.
Помимо Вершины и Основы, Оплот имел четыре уровня. Йоркдейлы проживали на третьем, хотя давно могли поселиться на Вершине по соседству с королём. Тут, в покоях Йоркдейлов, постоянно находился глава семьи, и тут же принимались самые важные решения. Сюда герцог отправил скопированные чертежи, чтобы принц Лотор Йоркдейл, его отец, мог с ними ознакомиться и проверить. Сюда же он отправился и сам.
Герцог приближался к дому с тяжёлым сердцем. Он не был там три года. И вряд ли сейчас его ждал радушный приём. Прибыв на место, равнодушно пройдя через Основу и поднявшись к себе на одном из сотни подъёмников, герцог, в ожидании встречи с отцом, избегал многочисленных родственников. Это было несложно — размер владений Йоркдейлов вдвое превышал королевский дворец Ортенфлоу.
Принц Йоркдейл принял сына в одном из личных кабинетов. Вежливо поприветствовав герцога, принц сразу приступил к обсуждению дел. Генрих, отвечая на вопросы, чувствовал, как дрожат у него колени.
— Так откуда у барона эти чертежи?
— Кажется, из Итании, — неуверенно ответил герцог — Они и вправду чего-то стоят?
— Стоят, — кивнул принц — Он молодец, твой барон. Мы ведь тоже могли их получить. Но разве нас интересуют чертежи какой-то там крепости? Нет, нам нужны свои люди в правительстве Итании. В Штабе. В Собрании. Мы смотрим на всё сразу — и не замечаем мелочей. А Велингвар в два счёта придумал, как использовать новую тактику — и начал действовать. Будь уверен, он продолжит продвигать ересь, едва прибудет в королевство. И выжмет максимум из этих записей. А ты? — внезапно спросил принц.
— Я? — растерянно переспросил Генрих.
— Да, ты что намерен с ними делать?
— Построю крепость раньше барона, — решительно заявил герцог. Эта мысль пришла ему в голову в тот момент, когда среди чертежей он увидел рисунок крепости. Она была даже лучше, чем Генрих себе представлял — Построю, а затем добьюсь от Веласкера право собственности лет на двадцать.
Принц молча разглядывал сына, и герцог, в голове перебирая десятки ехидных замечаний, молча сидел, опустив голову.
— Я перестал возлагать на тебя надежды много лет назад — наконец заговорил принц Лотор — Но когда Эстер добыла тебе место мэра Прайбурга, я воспрял духом. Самый крупный город в Королевствах, самый безопасный, полностью подконтрольный. Казалось бы, что может пойти не так? Но ты умудрился и здесь оплошать. Ты довел город до мятежа!
— Я не виноват…
— Молчи! — резко оборвал принц Йоркдейл сына — Это же уму непостижимо! Взорвана королевская тюрьма. Король вешает благородных. Тысячная толпа штурмует королевский дворец. Ты — едва не растерзан в клочья! И в заключении — эта позорная сцена с пятью золотыми.
Герцог, молча выслушивавший все упрёки, удивленно поднял голову на последних словах.
— А это здесь при чём?
— Мой брат получает доход с каждого третьего корабля в Крайнем море — продолжал говорить глава семьи, не обращая внимания на вопрос сына — Твой двоюродный племянник готовится стать Архиепископом Баури. Моя тетка может — может! — войти в Городской Совет Лоретайна. Но весь Мистгранд теперь говорит только об одном Йоркдейле — том, что едва не разрушил Прайбург.