Епископа порадовали гвардейцы, охранявшие нижние этажи, но лишь поднявшись наверх, он убедился, что его слова упали в благодатную почву. Помимо мэра и Холдгрейва, в комнате присутствовали вооруженные капитаны Стражи, Эскил и Редвин. Оба надели нагрудники и вооружились мечами и пистолетами. Сам барон облачился в «кровавый» доспех, а возле стены стояла устрашающего размера стальная секира.
Тяжелые шаги облачённых в магическое железо Епископа и шевалье привлекли общее внимание.
— Йерион? — воскликнул барон, когда прибывшие сняли шлемы. Граф недовольно нахмурился. У остальных спутник Хаша тоже не вызвал тёплых чувств.
— Господин мэр, — поклонился шевалье — Вот мы и снова встретились.
— Господа, только посмотрите на нас — воскликнул Эскил — Видит Свет, мы сейчас готовы опуститься в саму Бездну.
Броня Епископа была изготовлена по новейшим чертежам в Церкви Духа. Тоже черная, она казалась скорее одеждой из железа, чем полноценным доспехом. Свободные сочленения позволяли двигаться легко, быстро и практически не ограничивали подвижность. Шлем напоминал маску, а перчатки казались сделанными из кожи.
Доспех барона, казалось, был родом из тех времен, когда Эйд и Кейсар загоняли тварей обратно в Бездну. Черный, громоздкий, состоящий из неподъемных на вид пластин, он превращал Холдгрейва в башню из металла. Неповоротливую, неторопливую, но в то же время — несокрушимую и неумолимую.
Доспех Йериона красотой превосходил даже придворные наряды, не говоря о прочих латах. Серебристый, со вставками из белой эмали и золотистыми узорами на наплечниках и шлеме, с белоснежным плюмажем на голове, с искрящими наручнями шевалье походил на одного из воинов Света.
— Нас шестеро, и трое — в доспехах. Да солдаты нам и вовсе не нужны, — усмехнулся Рэдвин — Мы можем просто зайти туда и взять кого нам потребуется.
— А всё-таки лучше послать туда солдат, — возразил Епископ.
— А это что? — граф указал на небольшой деревянный футляр, который Хаш поставил рядом с собой. Епископ открыл его, и все увидели четыре склянки из тёмного толстого стекла, в которых плескалась мутная жидкость.
— Ещё один сюрприз для Русалки, — ответил Эдмон.
— Так что же здесь должно произойти? — осведомился Йерион у графа — Я откликнулся на зов господина Хаша, но забери меня Бездна, если я представляю, что нас ожидает.
Капитаны Редвин и Эскил, словно присоединяясь к словам шевалье, также подошли к Уоренгейту.
— Всё очень просто, господа — отвечал мэр, обводя всех взглядом — Сегодня мы покончим с наиболее опасными преступниками в Прайбурге. С теми, кого называют «Дети Моря».
Редвин и Эскил обменялись встревоженными взглядами, не ускользнувшими от Уоренгейта.
— Поверьте мне, господа, я прекрасно осознаю, с каким врагом мы сегодня столкнёмся, и принял необходимые мер. Достаточные, как считает мой друг Холдгрейв, а ведь он известен своей осмотрительностью.
— И что же это за меры, ваше сиятельство? — осведомился Редвин.
— Четыре сотни стражей при поддержке девяти сотен солдат и артиллерии. Стражи тремя группами окружат и войдут в то здание, что любезно указал нам господин Хаш. Три роты солдат Вердена высадятся севернее складов и также пойдут на приступ. Ещё три роты и орудия развернуты на правом берегу — они пресекут любую попытку к бегству по воде. Наконец, последние три роты расположены в качестве резерва позади стражей. Они также окружают порт и следят за всеми прилегающими улицами.
— Тогда почему мы здесь, а не там? — кивнул Редвин на видневшиеся за окном фонари порта.
— Потому что барон Холдгрейв очень осторожен.
— А что по силам противника? — спросил Йерион — Сколько людей у этих «детей»?
— Точное число нам неизвестно, — пожал плечами Холдгрейв — Те сведения, что мы собрали, слишком уж… неправдоподобны. Но даже если там пять сотен бандитов — им не выстоять. Тем более, если мы вмешаемся в битву.
— Но что, если Дети сбежали? При той суматохе, что сейчас царит в порту…
— Это им не поможет, лишь оттянет неизбежное.
Пятеро «штормовых» командиров стоят в широком тоннеле, тщательно скрывая страх. Рядом с ними выстроились все их люди — почти сотня человек, вооруженных, свирепых бойцов, готовых идти на смерть. Сейчас многие из них чувствуют, как страх наполняет их, и смотрят на командиров, черпая в них мужество. Они во владениях Короля-Стрыги, и лишь безграничная вера в своего вожака смогла завести их сюда. Наконец появляется сам Шторм. Ему достаточно взмаха руки, и вся сотня людей приходит в движение.
— Помните, — говорит он своим командиром, шествующим во главе отрядов — Нужно продержаться не меньше пяти минут.
Свет заходящего солнца угас, и в небо, подчиняясь командам, взлетели сигнальные огни. Граф недовольно нахмурился, глядя на них. Над портом их вспыхнуло шесть, а над водой всего два — слишком мало, чтобы достаточно осветить всю реку. Уоренгейт подождал, не запустят ли командиры ещё, сознав свою ошибку, но ничего не произошло.
А тем временем те самые четыре сотни стражей, о которых говорил граф, начали своё движение. Выйдя на причал, они разбились на три группы, и каждая из них рассыпавшись цепью, ощетинившись ружьями, медленно наступала на указанное здание. Прохладный речной ветер обдувал напряженные, сосредоточенные лица. Свет зажженных в небе огней освещал их, отражаясь в нагрудниках, на ножнах и в ружейных стволах. Звук сотен шагов раздавался на пристани, и ответом ему была абсолютная тишина на складах. Повинуясь команде, несколько человек бегом подбежали к высоким воротам и, потянув за железные кольца, открыли тёмный проход внутрь. Передние ряды, охваченные безотчетным страхом перед тьмой, нерешительно замерли, и капитан, подбадривая их, первым устремился внутрь, увлекая стражей за собой.
Солнце скрылось за горизонтом, и на город опустилась ночь.
Глава 16. Отблески Бездны. Ночь
Командиру Стражи Лурье, вступившему в тьму за воротами, показалось, что он перенёсся в иное место. Перед ним возвышались огромные белоснежные колонны, понизу украшенные орнаментом из золота, кости и драгоценных камней. Стоявшие возле подножья фонари подсвечивали их, и украшения сверкали и ослепляли своим блеском. Между колоннами развивались гигантские полотнища, разрисованные непонятными рисунками, и похожие на знамена неведомых королевств. Командир подошел к одному из таких «знамён» и, крепко схватив, дернул. Завеса удержалась — что-то там, наверху, не дало ей упасть. Что именно — было неясно, верх зала тонул в густом тумане, и казалось, будто бы колонны уходят к самым небесам. Стражи, раздвигая полотна и огибая колонны, осторожно продвигались вглубь, подсвечивая себе путь фонарями. С изумлением они смотрели на деревянные статуи, расставленные возле колонн — скрюченные длинные пальцы, жуткие морды с оскалом и ухмылками. Разрисованные всеми возможными цветами, они напоминали фигуры лесных созданий из сказочной Баури. Были тут и традиционные статуи из мрамора, но почему-то каждой из них на головы нацепили маски — железные, золотые, костяные. Казалось, будто бы они наблюдают за всяким, кто проходит мимо, и стражи опасливо ёжились под их пристальным взором.
Наконец, впереди замерцало разноцветное пламя, и Лурье решительно устремился к нему, увлекая за собой стражников.
Колонны расступились, и стражи вышли к необычному возвышению. Там, на троне из дерева и металла восседала юная девушка, а рядом с ней возвышалась огромная уродливая фигура, похожая на небрежно сшитую куклу.
Вершина была окружена тремя уровнями, которые, поднимаясь, словно бы служили ступенями, ведущими к трону. Первая ступень, широкая и низкая, была сделана из дерева и выкрашена в чёрный цвет. Вторая состояла из воды — она текла по кругу, не сдерживаемая ничем, и для своего спокойствия капитан решил, что там есть бортики из прозрачного стекла. Третья — языки разноцветного пламени в два метра высотой, чей свет и привлёк стражей. Воздух над огнём дрожал и искривлялся, и в свете разноцветных бликов казалось, что девочка на троне окружена водой.