Несколько секунд Русалка неподвижно сидела над телом, и в глазах её сверкали слёзы. Она прижала руку к груди, а затем подняла изумленный взгляд на стоявшее рядом чудовище.
— Невероятно, — прошептала девочка, прислушиваясь к чему-то в себе. А затем она встала, и река позади неё вздыбилась высокими волнами. Монстр, стоявший рядом, тревожно заворчал, когда поднявшиеся волны начали захлестывать берег. Развернувшись, тварь неуклюже заковыляла подальше, и лишь услышав, как утихает буйство стихии, обернулась. Спокойные воды тихо накатывали на пустой берег. Издав жалобный стон, чудовище устремилось к реке, беспокойно вглядываясь в тёмные воды, но вдруг остановилось и пошло обратно в город, в место, где никто не сможет его найти. Место, где можно затаиться до возвращения Госпожи.
Но у Русалки оставались ещё слуги.
Бранд, садовник в поместье Холдгрейвов, поднялся с первыми лучами солнца. Благодаря распоряжению юной хозяйки, он получил право ночевать в доме. Облачившись в робу, садовник вышел во двор и оглядел мрачное небо. Покачав головой, он спустился в подвал, наготовить дров. А когда вышел, возле ворот стояла карета и трое солдат. По взволнованным лицам и громким голосам, доносящимся из дома, Бранд понял, что стряслось что-то неладное.
Внутри оказалось ещё двое солдат — вместе с четырьмя гвардейцами они полностью заняли гостиную. С верхних этажей раздавался какой-то шум и возбужденные голоса.
— Что происходит, господа? — обратился Бранд к гвардейцам.
— А ты кто такой? — уставился на него один из солдат.
— Это Хирш, наш садовник, — отозвался старший из гвардейцев — Слушай, Хирш, ты б наверно шёл домой. Тут уж в тебе нет нужды.
— Что случилось? — повторил садовник.
— Барона ранили, — отвечал тот же гвардеец — Миледи сейчас едет в столицу.
— Как — ранили? — растерянно пролепетал Бранд — Да кто ж на такое осмелился?
— Русалка, забери её Бездна — отозвался один из солдат — Да ты не волнуйся, старик — тут же добавил он, видя, как расширились глаза садовника, и как тот затрясся от страха — Сейчас её и её слуг по всему городу добивают. А братца уже того — солдат провёл себе ладонью по шее.
Ничего не отвечая, Бранд зашёл на кухню и сел за стол. Застонав от отчаяния, он вцепился себе в волосы. Он ни на миг не поверил в возможность смерти своей Госпожи, и единственное, что его волновало — её приказ. Он не мог подвести Госпожу. Она поручила ему быть рядом с Элирией — и Бранд не мог позволить девочке отправиться в безопасное место. Но и убивать её приказа не было. Но и упускать её было нельзя! Судорога пробежала по его напряженному телу, по искривленному лицу, по сжатым пальцам и рукам. Блуждающий взгляд остановился на шнурке, которым подвязывали занавески и Бранд замер, не отводя от него глаз. А затем, успокоившись, из-за стола поднялся Людоед. Он сорвал шнурок, спрятал в рукаве один из кухонных ножей и начал действовать.
В зале сидело шестеро солдат — четверо гвардейцев в мундирах и двое стражей в нагрудниках. Ещё трое во дворе. Наверху — юная хозяйка со слугами. «Смогу» — коротко кивнул себе Людоед.
— Господа, — воскликнул он, выходя из кухни и смущенно улыбаясь — Раз вы ждёте миледи, может, я налью вам по-стаканчику?
Гвардейцы довольно переглянулись, но один из стражей отрицательно покачал головой.
— Нам нельзя. Служба.
Гвардейцы, переглянувшись снова, так же ответили отказом.
— Так может, кофе с пряностями? — предложил снова Бренд — Кофе-то можно, а?
Теперь уже переглянулись стражи.
— Кофе можно, — кивнул один из них.
— Тогда проходите, — садовник, посторонившись, указал на кухню — В один момент всё сделаю!
— Не для того нас сюда прислали… — начал возражать страж, но другой тут же перебил его.
— Брось ты гундеть, Фрез! Лично тебя никто не тащит, можешь тут сидеть, картинки обсматривать.
— Поговори мне, — огрызнулся стражник, но поднялся вслед за всеми.
Солдаты направились на кухню, и пока они рассаживались, Бранд подошёл к входной двери, вложил ключ в скважину и дважды провернул. А затем, вновь расплывшись в улыбке, устремился на кухню. Там он разжёг огонь, набрал воду в два небольших котелка, и поставил их на печь.
— Пара минут, — повернувшись, сказал он солдатам — А я пока схожу наверх, посмотрю, не надо чего.
Поднимаясь по лестнице, Бранд разминал пальцы, возвращая им прежнюю силу. Затем он засунул правую руку в карман, нащупывая верёвку.
Старая служанка помогала Элирии собираться в её комнате, а слуга, старик лет шестидесяти, копался в одной из гостевых, доставая второй сундук.
— Что такое? — недовольно спросил он, когда в комнату вошёл садовник и, обернувшись, шагнул навстречу — Слушайте, господин Хирш…
Людоед бросился к старику и молниеносным движением вцепился ему в шею. Скрюченные пальцы Людоеда давили с такой силой, что практически погрузились под кожу. Слабые руки старика ухватились за запястья Людоеда, силясь разжать тиски, и тогда Бранд, приподняв слугу, резко встряхнул его в воздухе. Раздался громкий хруст, и безжизненное тело обмякло в руках убийцы. Аккуратно уложив труп на пол и накинув сверху покрывало, Бранд пошёл в комнату к девушке, ступая как можно тише.
Сквозь открытое окно в комнату задувал ветер, развевая рыжие локоны юной Элирии. Она сидела на кровати, погруженная в собственные мысли, и неосознанно переминала пальцами платье, что собиралась упаковать. Её старая служанка, видя состояние госпожи, молча укладывала всё сама.
— Госпожа Левис, не поможете мне? — вежливо попросил Бранд.
— Давайте позже — с досадой отозвалась служанка — У нас сборы, сами видите.
— Понимаю, госпожа Левис, — тем же тоном ответил садовник — Но дело срочное — и Людоед едва заметно кивнул в сторону неподвижной девочки.
Встревожившись ещё больше, служанка проследовала за садовником в соседнюю комнату. Едва они зашли, Бранд повернулся к женщине и сделал шаг назад.
— Что…
Людоед качнулся вперёд и с силой ударил служанку ножом в глаз. Лезвие точно вошло в глазницу и проникло в мозг. Бранд накрыл ладонью рот женщины, но в этом не было необходимости — она умерла мгновенно. Придержав тело левой рукой за талию, Людоед убедился, что служанка мертва, а затем мягко опустил её на пол. Вынув нож и обтерев о платье покойной, Бранд перешагнул тело и пошёл обратно в комнату к юной госпоже.
Девочка успела лишь вскинуть голову, когда Людоед стремительно шагнул к ней и опрокинул на кровать лицом вниз. Он с силой вдавил голову Элирии в перину, заглушая крик. Напрасно девочка упиралась руками в матрац, напрягая мышцы и изо всех сил пытаясь приподняться. Людоед, одной рукой вжимая голову, вторую положил на шею, нащупал артерию и придавил её. Спустя несколько секунд Элирия перестала биться. Бранд перевернул её, проверил пульс, и, оставив на постели, поспешил вниз.
В гостиной сидел тот самый стражник, что отказывался от угощения.
Заметив его, Людоед остановился и провел по лицу рукой, разглаживая застывшие мышцы. А затем, приняв виноватый и просительный вид, начал спускаться по лестнице.
Со стороны кухни доносились голоса и взрывы смеха — пятеро солдат в ожидании кофе вели оживленную беседу.
— Извините, — обратился старый садовник к солдату, и тот ответил ему равнодушным взглядом — Миледи переживает за свои вещи. Боится, что мы можем их обронить, — Бранд виновато улыбнулся — Вы нам не поможете?
— Я не носильщик, — заметил страж, продолжая сидеть — Да и вообще, вон ваши гвардейцы веселятся — солдат кивнул на кухню — Самый подходящий случай их использовать, а?
— Так прикажите передать госпоже, что вы отказались?
Стражник, немолодой и грузный, помедлил несколько секунд, прежде чем подняться.
— Пошли, чего уж там, — буркнул мужчина.
Бранд вёл его в дальний конец коридора. Там был чулан, заставленный швабрами, тряпками, вёдрами и старым хламом. Солдат недовольно поморщился, когда Бранд распахнул дверь.