Сопровождавшие его люди не уступали «мясникам» в вооружении, но к тому же были облачены в лёгкую броню. Кидая настороженные взгляды на «мясников», они сели в дальнем от них углу. С недавних пор многие недолюбливали Джейкоба и его людей. Но даже среди них выделялся один, смотревший на «мясников» с ненавистью.
Лоуренс Эдельвейд со своей свитой достойно смотрелся бы и на приёме в Ортенфлоу. Блистая роскошным нарядом и распространяя аромат дорогих духов, Эрц-Герцог проследовал к лестнице, а сопровождавшие его франты расселись за столики. Их легко было принять за разодетых благородных бездельников, но все вокруг знали, насколько они опасны.
Последней прибыла Русалка. Юная девочка, в простом белом платье и несколькими серебряными украшениями, войдя в дверь, с улыбкой оглядела всех окружающих и раскинула руки в приветствии.
— Добрый вечер, господа!
В ответ ей раздался хор нестройных бормотаний. Многие не посмели промолчать, но и не желали привлекать к себе внимание Элли. Когда за спиной девочки показалась огромная трёхметровая фигура, одетая в мешковатый балахон из парусины, в зале повисла напряженная тишина. Несколько человек потянулись к оружию, внимательно наблюдая за тварью. Проклятья, произносимые шёпотом, перекатывались из угла в угол. Даже спутники Джима стали мрачными, даже капитаны Талли позабыли о своей ненависти.
— Сядь сюда — велела Русалка своему созданию и указала на ближайший столик. Тварь прошла в указанном направлении и тяжело опустилась на корточки, опрокинув несколько стульев и пошатнув стол. Сама девочка словно бы проплыла по залу, и лишь когда она скрылась наверху, присутствующие перевели дух.
Поднявшись, девочка также поприветствовала присутствующих, и на этот раз ответили ей куда увереннее. Легкой походкой, будто бы скользя, а не шагая, Русалка направилась к своему месту. Но прежде она остановилась у столика Епископа.
— Хаш, — с улыбкой обратилась она к нему — Поздравляю тебя с новым назначением.
— Благодарю, — склонил тот голову, пряча глаза.
— Я слышала, ты уже приступил к своим обязанностям — продолжила Русалка — Слышала, новый мэр ценит твои советы. Говорят, — повысила девочка тон — Он спрашивал у тебя о самых опасных из нас. Это правда?
— Да — сухо ответил Хаш.
— Наверняка граф захочет показать свою силу — рассуждала Элли — Устроить показательную порку. Избавиться от одного из нас. И на кого же ты им указал, милый Хаш? — девочка, сложив руки, улыбнулась Епископу, и тот не посмел соврать.
— Думаю, такую честь заслуживаешь только ты, Элли.
— О, благодарю — склонила голову Русалка — Рада слышать, что ты ценишь меня так высоко! Хочу вам сказать, господа — девочка повернулась к остальным Герцогам — После такого признания моя привязанность к нашему Епископу лишь возросла. И теперь мы с ним — ближайшие друзья. И как ближайшего друга — девочка снова повернулась к Хашу — Хочу попросить тебя об одном одолжении.
— О каком? — напряженно спросил Епископ.
— О, совершеннейшая безделица, — беспечно махнула рукой Русалка — Такая ерунда, что и упоминать неудобно. Поговорим о ней после.
Сказав это, она проследовала ко второму креслу за столом, где уже сидел её брат. И едва она села, как Шторм поднялся и заговорил, обращаясь к Герцогам.
— Господа, — разнёсся по залу его звонкий мальчишеский голос — Прежде чем мы начнём говорить о действительно важных вещах, я хочу прояснить одну мелочь. Сущий пустяк! — воскликнул Шторм — В жизни бы не упомянул о нём, если бы уважаемый Питт не решил раздуть пожар из искры.
— Девчонку трогать у тебя нет права — раздался мощный голос Мясника, долетев до самых дальних уголков зала.
— Вот видите, господа — в притворном изумлении воскликнул Шторм и развёл руками — Мы, Сумрачные Герцоги, тратим время на какую-то ерунду. А всех делов-то — обыкновенная девчушка. Даже говорить неловко.
— Это та девочка, что сражалась у стен Ортенфлоу? — раздался из дальнего угла тихий голос Могильщика — Что перерезала глотку Погибели?
— Она самая — ответил Мясник вместо Шторма — Но её крови Шторм требует совершенно напрасно.
— Она убила Огонька в трактире — возразил Талли — И его брат имеет полное право на месть.