— Да он, Бездна его забери, мне чуть голову не отрубил! — воскликнул Мясник — А уж сколько народу порезал — это же ужас! Человек тридцать, не меньше.
— Вот и оставили бы его с мечом в груди. Такую рану он бы мог и пережить — а может и нет, но всё равно это было бы похоже на смерть в бою. А отрубленная голова — это уже натуральная казнь.
— Значит, благородным можно убивать простых людей, сколько влезет, а их самих нельзя и пальцем тронуть? — не выдержала Ероза.
— Всегда так было — ответил Велингвар — Мы пока что ещё в Королевствах, а не Свободных Землях, и закон у нас, слава Свету, пока что разный. Поймите, этого король просто так не оставит. Да и семья покойного — тоже. Ладно бы смерть от взрыва, от шальной пули, от раны в бою — но ему отрубили голову на глазах у тысяч людей.
— Значит, выхода нет? — глухо спросила Погибель.
— Значит, вам придётся постараться. Найдите какую-нибудь девушку, ловко размахивающую мечом, и выдайте её страже. При аресте она будет сопротивляться, её убьют, и король повесит её труп перед главными воротами. Рядом повесят ещё десяток бунтовщиков — и если сказать правильные слова, то на этом всё и закончится.
— Что ещё за десяток бунтовщиков?
— Ну, кого-то же нужно казнить за убитых солдат и сожжённое здание! Когда я говорю о прощении короля — я говорю о том, что он простит именно вас. Но наказать преступников всё равно придется. На вашем месте я бы больше волновался о том, где найти вторую Погибель.
— Трудновато — почесал затылок Джейкоб — У нас и одна-то с трудом нашлась.
— Это уже ваши проблемы — отрезал Велингвар — Если вы даже на это не способны, то дальнейший разговор не имеет смысла.
— Это какой ещё разговор? — насторожилась Ероза.
— О сотрудничестве, разумеется. Грядут великие потрясения, и умный человек должен обратить их себе на пользу.
— Это вы, значит, умный человек?
— Я. Но мне нужны люди, с которыми можно иметь дело — барон перешёл на доверительный тон — Мне нужны помощники.
— И чего вы хотите? — спросила Погибель.
— И что вы предлагаете? — одновременно спросил Мясник.
— Как я и сказал, меня интересует сотрудничество. Хочу, чтобы вы сразу понимали, я — это не Стража. Мне плевать на ваши отношения с законом, главное для меня — личная выгода.
— И какая вам личная выгода?
— Мне нужен этот город!
— Это ещё как? — не понял Джейкоб.
— Я хочу стать мэром — при этих словах у барона сами собой расправились плечи.
— Разве король откажет вам в такой малости? — насмешливо улыбнулся Джейкоб.
— Смейтесь, смейтесь, но занять пост мэра Прайбурга тяжело, а удержать — ещё сложнее. После всего случившегося уверен, что Йоркдейлу придется оставить его — если он вообще ещё жив. И я считаю, что мне следует подготовиться заранее.
— Ну а что насчёт нас? Ведь мы сейчас в расчёте — вы, барон, нам даже должны остаётесь — и будущая помощь требует будущей же оплаты.
— Место в Совете — торжественно объявил Велингвар.
— В Совете? В Городском Совете?
— Ну не в Королевском же! Тем более, что его больше нет — ответил барон — Дело тут вот в чём. После всех этих событий Городской Совет король либо перевыберет, либо расширит, а скорее всего — и то, и другое сразу. Я уверен, что смогу получить два-три места для своих людей. Одно могу уступить вам. Что скажете?
— Чушь — отрезала Ероза — Мы — Сумрачные Герцоги. Стоит нам выйти на свет, как нас тут же схватят и повесят.
— Да бросьте — отмахнулся барон — Неужели вас до сих пор не схватили лишь потому, что вы так хорошо прячетесь, и стража не может вас найти? Сомневаюсь.
— Мы не прячемся, мы живём в сумраке — возразила Погибель — И сумрак даёт нам силу. С ней считаются и договариваются. Но стоит нам выйти на свет, и эта сила нас покинет. Мы станем обычными преступниками. Очень опасными, но всё же — преступниками.
— А я согласен — произнес Мясник, и продолжил, не обращая внимания на изумлённый взгляд напарницы — Я в этой жизни ничего не боюсь, своё главное обещание сдержал, и умирать не страшно. Хочется пожить по-человечески, и если жизнь эта будет короткой — так тому и быть. Но и зазря укорачивать её смысла никакого. Ероза права — как только мои люди узнают, что я продался Совету, половина отвернётся от меня, а половина решит, что я хочу их выдать. И даже если со стражей удастся договориться, остальные Герцоги захотят вонзить нож в спину, как пить дать. Уже хотят!