Утро, когда пропал мэр Прайбурга, Служитель Бездны встречал недовольным. После завтрака, способного удивить даже Айрин, Веласкер в своём кабинете принял секретаря. Герцог Корнуел, поглядывая на листы в своей папке, огласил список дневных дел. Их было немного — встреча с просителями на утреннем приёме и разговор с делегацией торговцев на дневном. Но они лишь прикрывали собой главное дело, то, о котором должен был доложить глава Службы Расследований, барон Лекруа. Его выдающаяся фигура грозным напоминанием маячила у входа в кабинет.
— Вот, ваше величество — герцог протянул королю бумаги — Касательно утреннего приёма — два шевалье. Один просит льготы при повышении, второй — решить спор вокруг его земель.
— До второй ступени? — удивился Веласкер, просматривая записку — Но ведь этим занимаются местные власти!
— Обычно — да, ваше величество, но у шевалье небывалый случай — сразу шестеро жителей его земель продвигаются до второй ступени, и ещё двое — до первой. Власти города хотят взять с них максимальную плату, в то время как шевалье считает, что такой успех нужно поощрять, а не наказывать.
— Правильно считает.
— Я тоже так думаю, ваше величество, потому и написал в рекомендациях о льготе.
— А что по землям?
— Дело в реке, которая там протекает. Барон Сарзе, купивший земли, утверждает, что раньше река текла по другому руслу, и шевалье, изменив течение, незаконно присвоил себе почти одиннадцать акров земли.
— Как-то недостаточно — прикинул король — И для реки, и для разбирательства.
— Вероятнее всего, сама земля тут роли не играет, барон просто хочет показать свою власть. Он получил титул лишь недавно, и очень им гордится. А шевалье Брюи — старый солдат, и наверняка поставил Сарзе на место. Лично я рекомендую встать на сторону шевалье.
— Согласен — кивнул король.
— Теперь по поводу торговцев… — начал Корнуел, но король перебил его.
— Герцог, оставьте бумаги здесь, и я посмотрю — секретарь кивнул, и, положив листы на стол, удалился — А что у вас, барон? — король наконец обратил внимание на стоящего у входа чиновника.
— Обстановка в Прайбурге накаляется, ваше величество — барон быстрым шагом подошёл к королю и, выдернув из собственной папки лист, положил на стол — Люди взялись за оружие, на улицах строят баррикады, есть убитые среди солдат.
— Ааа — раздраженно оттолкнул король поданную бумагу — Слышать ничего не желаю! Пока герцог лично не попросит помощи, пусть сам разбирается с проблемами.
— Есть мнение — осторожно заметил Лекруа — Что сам он может лишь довести город до открытого мятежа.
— Возможно, это не так уж и плохо — вдруг успокоился король — Королеве нужен наглядный пример того, куда нас ведут её фавориты. Барон, дайте мне знать, если там произойдёт что-то по-настоящему серьёзное.
Барон, поклонившись, удалился, размышляя над тем, что может быть серьёзнее текущего беспорядка. Веласкер, не торопясь, допил кофе, просмотрел бумаги, что оставили секретарь и Лекруа, после чего объявил о малом приёме.
На него попали уже упомянутые секретарём шевалье. Оба они были незнатного рода, и дела их не стоили внимания короля, но Веласкер прекрасно понимал, какие усилия они приложили, чтобы попасть на этот приём. Это было привилегией, которую высоко ценили. Он пообещал первому шевалье, что тот получит скидку для своих людей, и второму — что спор с бароном окончится в его, Брюи, пользу. Затем, видя, что с делами покончено, и до обеда ещё далеко, король решил выйти в сад и пройтись по аллеям, общаясь с придворными. Проходя по коридору, Веласкер услышал шум, доносившийся из половины принцев. Заинтересованный, он направился туда.
— Ни в коем случае, ваше высочество! — король узнал голос миледи Джоан, воспитательницы принцев — Это же совершенно неприемлемый вид!
Кивнув отсалютовавшей страже, Веласкер вошёл в комнату. Старший сын, принц Фернан, стоял возле стены, одетый по моде Хайтендела — его строгий костюм в синюю полоску и украшенный жемчужными линиями, больше напоминал военный мундир. Младший, Рауль, разглядывал себя в зеркале, игнорируя слова воспитательницы. Такого костюма король ещё не видел — куртка и брюки из жестких цветных нитей, с заплатками из кожи и металла на локтях и коленях, тяжелые ботинки из грубой кожи и, главное, нелепый головной убор, который нельзя было назвать шляпой.
— Что это? — с недоумением спросил король.