— Четвёртой.
— Даже так! И теперь девочка на низшей ступени считает, что вправе тебя допрашивать.
— Я не…
— Да я понимаю — отмахнулся герцог — Нет, у меня не та сила, чтобы ломать решётки и стены. Могу пить и веселиться несколько дней к ряду — вот это моё.
— А сражаться мечом? Ваша светлость.
— Похуже графа, получше барона. Устроит?
Айрин молча кивнула, боясь неосторожным словом снова разозлить герцога. Они шли уже больше часа, и, по ощущениям девочки, были рядом с одним из Куполов. Выйдя в прямой, как стрела, тоннель, который на километры тянулся в обе стороны, Аури сориентировалась и свернула направо. Через десять минут она увидела знакомые провалы, ведущие в зал Купола, и едва не рассмеялась от облегчения. Боясь, что там будет темно, девочка остановилась, убрала копьё за спину, и достала из сумки вторую заготовленную бомбу. Фитиль был коротким, и её предстояло правильно бросить. Копаясь в поисках запала, Айрин заметила, что герцог стоит рядом словно бы в оцепенении. Подняв на него взгляд, она увидела, что Йоркдейл, не моргая, смотрит в ту сторону, с которой они пришли. Аури обернулась поглядеть, что же там увидел герцог.
Тварь стояла неподвижным силуэтом, так далеко, что её даже толком нельзя было разглядеть. Но массивное тело, несоразмерные руки и чёрная копна на голове были до боли знакомы Аури. Парализованная ужасом, она смотрела на стрыгу. А потом герцог шевельнулся, и стрыга вся, разом, дрогнула и понеслась к ним стремительными прыжками. В диком ужасе оба беглеца ринулись к выходу. Айрин, вырвавшись вперед, трясущимися руками на бегу пыталась поджечь бомбу. Она совала фитиль в запал, ничего не нажимая, и лишь у самой лестницы поняла, что делает глупость. Заскочив на первую ступень, Аури глубоко вздохнула, поднесла запал к фитилю бомбы и щелкнула кнопкой. Вырвалось пламя, и фитиль тут же с шипением заискрился. Девочка швырнула бомбу вперёд, целясь в пространство между решётками и отступила за угол. Мимо неё, прихрамывая, пронесся герцог.
— Стойте! — закричала Аури, но герцог, не отвечая, устремился вверх по лестнице. Недолго думая, девочка в два прыжка догнала и схватила мэра сзади за воротник. Йоркдейл вырывался, и тогда Айрин, рванув его на себя, опрокинулась на спину, увлекая герцога за собой.
«Только бы не затылком…» — успела подумать девочка, прежде чем, сгруппировавшись, рухнула на пол. Беспокойство её было напрасным. Герцог, упав рядом, тут же раскинул руки, пытаясь подняться. Раздавшийся наверху взрыв обдал обоих осколками камней, железа и пыльного воздуха. Откашливаясь, Аури приподнялась и посмотрела вперед — сквозь рваное отверстие в заграждении там сиял свет. А сзади, совсем близко, раздался вой.
Айрин не помнила, как они с герцогом оказались на улице. Когда страх отпустил её, она обнаружила, что они оба бегут по улице. Оглянувшись, девочка увидела, что никто ними не гонится, даже Купола уже не видно, а прохожие смотрят на нихс недоумением.
— Погодите… ваша светлость — Аури схватила герцога за рукав, заставляя остановиться — Да погодите же!
Герцог наконец замедлился и оглянулся на девочку. В глазах у него застыл ужас. Постепенно он успокоился, и они пошли дальше нормальным шагом. Оба молчали, не желая обсуждать произошедшее. Спустя насколько минут они увидели почтовую станцию. Герцог зашел внутрь и быстро сторговался с начальником. Себе он взял лошадь, а для Аури арендовал целую повозку. Прощание получилось коротким.
— Значит, здесь мы и расстанемся — сказал Йоркдейл, запрыгивая на лошадь.
— Вы не поедете в Ортенфлоу?
— Не сейчас — усмехнулся герцог — У меня есть определённая репутация, и её нужно поддерживать.
Аури задумалась. Они были в пригороде, и отсюда до особняка барона путь лежал не близкий, да к тому же ещё неизвестно, во что вылилось утреннее волнение. В Ортенфлоу же ей ничего не грозило. Поэтому девочка с благодарностью кивнула герцогу.
— Хорошо, ваша светлость! Спасибо за повозку.
— Прощай — улыбнулся Йоркдейл и выехал прочь со двора. А Айрин неторопливо покатила в королевскую резиденцию.
Примерно в это же время король смотрел, как сыновья играются с карпами в озере. Принцы бросали в воду куски хлеба, а когда рыба подплывала, стегали по поверхности гибкими ивовыми прутьями, распугивая её. У короля в руках была стопка бумаги — отчеты Лекруа. Сам барон стоял рядом, докладывая о результатах работы. На неделю обычный распорядок жизни во дворце был нарушен, приёмы отменены, и Веласкер сам решал, с кем и когда следует встречаться