— Ты как? — подошёл барон к девочке и положил руки ей на плечи.
Айрин молча кивнула и посмотрела барону за спину. Там заканчивалась битва и начиналось избиение. Убийцы бежали прочь, от дворца, а всадники и солдаты настигали их и рубили.
«Убейте их! Убейте их всех!» — хотела выкрикнуть Аури, но слова не шли. Она опустилась на колени и, уткнувшись в древко копья, разрыдалась. Крупная дрожь сотрясала её тело, и девочке казалось, что она уже никогда не сможет успокоиться.
— Это ничего — барон опустился рядом, и свет ауры потёк с его рук, окутывая девочку — Не сдерживайся, Аури.
Айрин не знала, сколько так просидела. Она не заметила, как ушёл барон, как прекратился бой в саду, как солдаты начали выходить из дворца и забирать павших товарищей. Девочка не видела их, но слышала испуганный шепот.
«Страх-то какой! Слава Свету, барон с ней сцепился».
«Махнула так, что кровь во все стороны!»
«Они пока бились, я даже ударов не видел».
Айрин открыла глаза. Несколько солдат, расстелив чей-то плащ, заворачивали в него тело Ерозы. Глубоко вздохнув, вбирая в себя все слёзы и опираясь на копьё, девочка встала на ноги. Солдаты в испуге отшатнулись от неё. Аури с недоумением посмотрела на них, а потом взгляд её упал на собственную руку, держащую копьё. Она вся была покрыта кровавыми разводами, как и копье. Девочка опустила взгляд — одежда на ней буквально пропиталась кровью.
«Наверно, и лицо такое же» — равнодушно подумала Аури. Сжав древко в нужных местах, она сложила оружие, и засунула его у чехол. Всё это время солдаты молча стояли и смотрели. Айрин узнала одного из них — он вместе с ней встречал атаку у стен дворца. Солдат поймал её взгляд.
— Бездна меня забери, как ты её достала? — потрясенно спросил он, кивнув на мёртвое тело — До чего же быстрая оказалась тварь!
— Не быстрее, чем мой отец — ответила Аури и, прихрамывая, побрела прочь.
Глава 27. Конец пути. И новое начало
Над Ортенфлоу вставало солнце. Рассвет осветил десять тысяч марширующих солдат графа Вортона, входивших в город. Первыми, кто их встретил, были люди, усердно работающие на улицах. Вчера ещё это были добропорядочные поданные, а сегодня — бунтовщики и изменники, которым за старание будет дарована единственная милость, доступная мятежникам — каторга. Работы шли уже несколько часов, но оставалось ещё множество задач — убрать трупы с улиц, выловить мертвецов из озера, отмыть от человеческих останков мост и тротуары, стены и фонтаны. Как только с этими делами будет покончено, и всех виновных закуют в цепи, придут другие, свободные и умелые. Прекрасные дома в городе будут восстановлены, Дворец избавится от пустующих оконных провалов, сад приведут в порядок и наполнят цветами и деревьями.
В домах вельмож тоже кипела работа. Гвардейцы и слуги таскали трупы и убирали следы разгрома. Хозяева, те, кто помягче, запирались в уцелевших комнатах и клялись себе не выходить, пока не исчезнут все напоминания о ночных боях. Те, кто посмелее, спускались на улицы и смотрели на мертвецов и следы крови, чтобы запомнить и рассказывать потом об ужасах этой ночи. Самые храбрые брали ножницы и отрезали от павших что-то себе на память. Мужчины — предметы одежды, женщины — волосы убитых, а кое-кто не брезговал и частями тела.
А во Дворце готовились чествовать героев и победителей. Их ожидали достойные награды. Король собирался начать празднование с самого утра, но слишком многое нужно было подготовить.
В полдень двери дворца Ортенфлоу распахнулись, и пение труб возвестило о начале приема. Обычная сдержанность на сегодня улетучилась, и Тронный Зал гудел, как ярмарка в базарный день. По столь торжественному случаю были приглашены более тысячи гостей, и каждый, кто шагал по мозаичной дорожке к трону, купался в лучах славы. Преклонив колено перед королём, приглашенные герои объявляли о своих просьбах, и король никому не отказывал. Впрочем, гости заранее знали, о чём нужно просить, и делали это в самых изысканных выражениях.
Граф Уоренгейт сказал, что для него величайшей милостью будет спокойный сон жителей Митендории, и Веласкер объявил, что посылает его в самое опасное место в королевстве.