Испуганная старуха взяла шкатулку и выскочила из комнаты, а барон присел на кровать.
— Собирать тут особо нечего — сказал он молчавшей Айрин — Поэтому мы просто посидим и подождем. А потом отправимся к твоей родственнице.
При этих словах Айрин посмотрела на Велингвара.
— Что тебя удивляет? Твоя двоюродная бабка, Наргиз Изабелла Сантри, домовладелица, проживает на улице Красной. Кстати, ты знала, что по матери ты — Сантри? Айрин Сантри — как считаешь, лучше, чем Роу?
Айрин помотала головой.
— Как скажешь. Если тётушка не захочет тебя взять, пожалуй, отправлю тебя на ферму. У меня тут есть несколько поблизости.
Барон продолжил задавать разные вопросы, на которые девочка в лучшем случае отвечала кивком головы, пока в комнату не ворвалась тетушка Сильва. Едва переводя дыхание, дрожащими руками она протянула шкатулку Велингвару. Тот открыл её и начал перебирать серебряные и медные монеты, лежащие в ней.
— Пятьдесят два серебряных, ваше сиятельство — сказала Сильва, указывая на шкатулку — Все сбережения покойной.
— Вы даже нашли время посчитать — улыбнулся барон, и старуха побледнела — Что же, благодарю. Больше нам тут делать нечего. Айрин, бери вещи и пошли.
Подчиняясь больше интонации, чем смыслу, Аури взяла узелок с вещами, сверток с копьем и вышла вслед за бароном.
— Уверен, старуха забыла несколько монет — сказал барон, когда они сидели в карете — Но я и так потратил слишком много времени. Последний шаг — и дело сделано, верно?
Айрин ответила молчанием.
Их привезли на узкую серую улицу, сплошь застроенную покосившимися домами в два — три этажа. Уточнив адрес у местных жителей, барон постучал в нужную дверь. Открыла им жилистая сгорбленная старуха лет шестидесяти. Увидев богато одетого Велингвара, она разбавила улыбкой кислое выражение лица, а её выступающий нос, живший своею жизнью, вытянулся и почтительно замер. После обмена приветствиями старуха впустила гостей в дом и замерла у двери, ожидая, что скажет барон. Тот, оглядев убогую обстановку в комнате, сразу же перешёл к делу. Услышав, что перед ней внучатая племянница, оставшаяся сиротой, старуха пустила слезу и громко запричитала о горе, что постигло семью, о жалости, что она испытывает к сироте и о несправедливости, царившей в этом грешном мире. Со своей стороны барон рассказал о том, что в прошлом помог отцу девочки, и в смертный час Линария обратилась к нему с просьбой о помощи. И он намерен эту просьбу выполнить.
По мере того, как говорил барон, кислая мина возвращалась на лицо старухи. Конец его рассказа она встретила с поджатыми губами и сморщенным носом.
— Значит, вы лично присмотрите за девочкой, ваше сиятельство?
— Нет, я сказал, что позабочусь о ней. И вот я привел её к вам — единственной родственной душе, что у неё осталась.
— Но я не могу принять её — всплеснула руками старуха Наргиз — Господин барон, мне самой-то едва-едва хватает на хлеб. Посмотрите на эти стены — обвела она комнату рукой — Разве это похоже на дом, способный прокормить старуху и ребенка — бездельника?
— Значит, всё дело только в деньгах?
— Да в них-то всегда и дело, ваше сиятельство! Вы представьте, сколько еды она ест! А одежда! А её капризы — наверняка ведь родители её избаловали! И это не считая прочих расходов!
— Понимаю. Но дело в том, что её мать оставила ей небольшое наследство, и я лично намерен немного добавить к нему — с этими словами барон сунул руку в карман и позвенел деньгами.
При звуке пересыпающихся монет нос Наргиз дернулся и замер, а старуха впилась в барона жадным взглядом.
— И сколько же моя племянница оставила? — дрожащим голосом спросила Наргиз.
— Пятьдесят два серебряных — ответил Велингвар.
Ум старухи заработал с невиданной скорость. Она одновременно пыталась просчитать затраты на ребенка за несколько лет и прикинуть, на чем можно сэкономить. Секундный расчет показал полную убыточность такого дела.
— А сколько же вы намерены добавить, ваше сиятельство?
— Видите ли, уважаемая Сантри, вы правильно сказали, что Айрин пока что ничего не может. Поэтому я бы хотел, чтобы тот, кто возьмет на себя её воспитание, дал ей и образование. С таким условием я готов отдать пять золотых прямо сейчас — и пять, когда девочка закончит обучение.
Едва барон сказал «золотых», как нос старухи начал раздуваться, вбирая воздух, а губы расплываться в улыбке. Когда Велингвар замолчал, старуха сияла, как начищенная монета.