— А куда они побегут? — спросил советник Аск.
— Простите?
— Вы сказали — обратите в бегство. Значит, куда-то эти тысячи людей должны будут побежать. Если получится всё, как вы рассчитали, то они устремятся на те двенадцать пушек, что вы расположили вдоль дороги.
— Ужасно — прошептал советник Триэль Манн, чей сын Эдмон должен был возглавить конницу.
— И что вы предлагаете? — раздражённо спросил Кессер.
— Убрать Рендроу и его две тысячи — ответил Аск.
— Но тогда мятежники сбегут в трущобы, и нам оттуда будет их не достать!
— Да и Бездна с ними — воскликнул советник барон Шатри — Зато это позволит оставить нам стражей на мостах и защите Старого Города.
— Свет с ним, со Старым Городом — вступил в спор шевалье Сайзен — Там сейчас в каждом доме сидят наёмники. Но ведь вы и нас, и весь центр хотите оставить без стражей.
— А зачем вам защита, господа, если все мятежники находятся у Ларенберга? — надменно спросил Кессер.
При этих словах даже подчиненные барона недовольно поморщились.
— У Ларенберга? — воскликнул барон Клиффорд — Вы давно были на улицах, Кессер? Сходите, полюбопытствуйте. Спросите у шевалье, где они теряют своих людей убитыми и ранеными! Я сам могу вам ответить — у Железного Моста и в Торговых Рядах, у памятника Кающемуся Королю и на площади Ста Лет, на пристанях Нового Города и в переулках Низкого. Слава Четверым, сюда ещё мятеж не добрался, но прогуляйтесь немного — и вы услышите звуки выстрелов.
— Как только я разберусь с мятежниками у тюрьмы — воскликнул Кессер- Все остальные тут же разбегутся!
— По всему городу они разбегутся — мрачно подтвердил Сайзен — И прежде всего сюда побегут.
— Глупости! — возразил командующий — После того урока, что я им преподам…
— А всё-таки, что вы станете делать, если они поднимут весь город? — вкрадчиво спросил шевалье Питвайз — Ведь до сих пор город отвечал силой на силу. Вы схватили торговцев — к мэру пришла толпа. Вы разогнали топу — в ответ поднялась ещё большая, да к тому же по всему городу. Теперь вы предлагаете разогнать и этих людей, в надежде, что уж теперь-то народ испугается… чего? Вашей жестокости?
Члены Совета разразились одобрительными возгласами. Барон, не желая отступать от блестяще составленного плана, намеревался стоять до конца — всех стражей и солдат — под его командование — и никаких уступок. Совет же, в котором многие лишь представляли интересы знатных семейств, разделился. Спор накалялся и грозил перейти в бессмысленную ругань, когда появление нового лица прервало его.
— Извините, господа — раздался спокойный голос — Возможно, я смогу вам помочь.
Все взгляды обратилась на только что вошедшего человека. Епископ Эноби, служитель Церкви Света и Разума, не был членом Совета, но часто представлял интересы Церкви на заседаниях. Подходя к одному из кресел, он вежливо поздоровался с каждым советником и получил столько же вежливых поклонов в ответ.
— Итак, дорогой епископ — заговорил секретарь Совета, в отсутствии мэра принявший на себя обязанности главы — Вы сказали, что можете помочь нам?
Мощь, стоявшая за плечами служителя, заставляла внимательно прислушиваться к его словам.
— Всё верно, господин Сальди — кивнул епископ — Видите ли, так случилось, что многие священники сейчас тесно общаются с людьми на площади. И одно из главных желаний там — проведать заключённых и узнать об их состоянии. И вот мы подумали — а почему бы не дать людям такую возможность? Выбранные ими представители зайдут в Ларенберг, осмотрят узников, пообщаются с ними и, вернувшись, успокоят народ.
— А может быть, и нет — заметил Кессер.
— Простите, что вы сказали? — повернулся к нему секретарь.
— Я сказал — повысил голос барон — Что подобного рода доклад может лишь разозлить толпу.
— Вы намекаете на то, что с узниками плохо обращаются? — спросил Манн.