Все так и ждут, когда человечество падёт.
Рэйд.
Алан громко командует Эрику плавно зайти на препятствие и вжать переключатель до максимума, включая ускоритель с неоновыми частицами. Поворот, и уши неприятно режет громкий скрежет металла старых роботов, столкнувшихся на крутом повороте. Огромные лапы пса нещадно цеплялись за грунт и оставляли очередные шрамы от своих когтей. Не каждый участник мог позволить себе огненные цепи или ракетные двигатели, но это не останавливало юных изобретателей от своих очередных шедевров. Алан обожал экспериментировать над каркасом робота, заменяя их на более устойчивые к высоким температурам сплавы, и сидеть часами напролёт над скучными учебниками по гидравлике. Многое из таких манёвров и оборудования спасало им жизнь на очередной гонке, которая каждый раз превращалась в груду искорёженного металла, выжить в таком заезде приравнивалось к нулю. Наверное, поэтому Алан, услышав столь знакомый звук, схватил Эрика за плечо и молниеносно отвёл в сторону руль управления, переводя режим на себя.
Все молятся, чтобы скорее наступил конец света.
Резкий удар в правый бок пса, и неприятный писк панели управления дал чёткий сигнал Эрику занять место друга и включить сканирование всех отделов робота для выявления масштаба поломки. Хватило одного взгляда на сенсор, чтобы понять всю плачевность данной ситуации.
– Могу поспорить, что наши дела весьма плохи, – Алан постарался плавно войти в поворот, но тут же столкнулся с очередной атакой одного из их соперников. Тонкая огненная цепь пролетела прямо перед мордой огромной машины.
– Вот чёрт! – Можно сказать, что наши запасы топлива на критическом уровне, если не брать в расчёт, что правая лапа пса повреждена на 60%. Мне не хватит времени починить её с помощью лазера, придётся переходить в аварийный режим и попытаться использовать твои металлические ловушки с шипами. Это единственный шанс не выбыть из гонки. Алан устало вздохнул и положительно кивнул, цепляясь тонкими пальцами за руль. До окончания гонки оставалось последних три круга, которые обещали быть очень жаркими. На данном этапе люди обычно отключали разум и действовали чисто инстинктивно, до победного. До последнего удара сердца. Эрик легонько улыбнулся своим же мыслям и быстро открыл один из люков с их ловушками, целясь в одного из роботов.
Все надеются, что смогут стать избранными.
Эрик никогда не мог понять участников гонок, которые намеренно целились в головы роботам, заведомо зная, что это будет первый и последний их выстрел. В голове пса находился самый главный отсек с участниками. Ведь можно связать лапы пса ловушкой или сбить навигацию, но никак не лишать человека жизни. Он помнил всё, что здесь происходило, до последней слезы, но ничего не мог поделать с этим. Такова жизнь их города, в котором многие теряли свою человечность рядом с машинами в погоне за мечтой. Тонкий лазер почти ювелирно прошёлся по заднему отсеку, и тут же один из тросов выпустил огненную ловушку, спутывая задние лапы робота-пса и роняя того под бегущих за ним псов. Шансы на выживание ровняются потерей одной из девяти жизней. Последний рывок к солнечному лучу и тёплая улыбка на устах Алана. Победа.
Но это я рождён для этого, рождён, чтобы бежать.
Их победа в этой гонке позволила им продвинуться дальше по турнирной таблице, заняв третье по списку место. Это давало возможность получить более дорогие металлы для ремонта робота и попробовать заменить части каркаса на лапах для лучшего сцепления с ареной. Но сейчас Алан не хотелось ничего, кроме хорошего сна и освежающего душа. Эрик всё так же медленно плёлся по стопам парня, смотря на радостных лидеров турнира. Тёмные каштановые волосы некрасиво обрамляли маленькую по размерам голову, густые брови тяжело нависали над карими глазами, а едкий смех был похож на звериный, вызывая стаю неприятных мурашек. Ступив пару шагов вперёд, Эрик резко схватился за голову, шипя от очередного приступа боли, и рьяно начал бить по груди взволнованного друга. Алан помнил о видениях Майера, но сейчас абсолютно не был готов к тому, что они начнутся именно здесь. Парень в последний раз тяжело вздохнул, обмякая в белоснежных руках.
***
Такое знакомое чувство холода, темнота и силуэты роботов, окружающих его со всех сторон. Страх. Липкий и тягучий, заставляющий захлебнуться в пучине собственных сомнений и пугающих образов, но сейчас перед маленьким Эриком сидела его мать и тихонько напевала любимую колыбельную. Это сильно отличалось от его повседневных видений, и от этого становилось ещё больнее. Маленькие ладошки аккуратно потянулись к родному человеку, надеясь почувствовать то самое долгожданное тепло. Звонкий смех мальчишки разрезал тысячи паутин в этом месте, когда холодных щёк коснулись живые ладони. Боялся, боялся снова её потерять.