– Видимо, я вовремя, не так ли? Прошу, успокойся.
Кто ты сейчас, Эл.
"Покажи мне себя настоящего"
Любимые буквы изысканными переливами цветов играли под вечно холодными подушечками пальцев, вызывали лёгкую улыбку на потрескавшихся губах парня, который уже и не помнил, когда по-настоящему испытывал чувства. Иногда Эллиоту казалось, что в его душе давно расцвели чёрные розы, раздирая в клочья сердце. Ночь. Время, когда парень не выдерживал очередных наплывов чувств и раз за разом раздирал незажившие костяшки пальцев о стены, зарываясь ими в выжженные мятные волосы и плача в голос.
– Ты всегда был таким ранимым, когда дело касалось любых чувств, – мелодичный голос Ская эхом отдавался в голове Эллиота, который всеми силами зажмуривал глаза, отгоняя от себя навязчивые галлюцинации. Всё это казалось страшным сном, нереальным миром, становящимся кукловодом. Тихие касания губ к макушке и обжигающие прикосновения на запястьях.
– Ты до сих пор пахнешь ландышами, как в тот самый день, – эта улыбка мерещилась Эллиоту во снах, манила дотянуться и провести по острым скулам, но всегда дымка рассеивалась и уносила с собой этот образ, являя ему настоящего Ская. Всё казалось таким реальным, родной запах дурманил, сводя лёгкие в судороге, а на глазах сильнее наворачивались жгучие слёзы.
Скай осторожно перехватывал бледную руку парня и со всей своей нежностью начинал прикасаться тёплыми губами к разодранным костяшкам пальцев. Эллиот счастливо улыбнулся, зарываясь пальцами в красные жгучие пряди волос. Они всегда были похожи на те одинокие закаты, заедающие в памяти многочисленными нарезками рутинных дней. Он правда безумно скучал.
– Эллиот… Давай вернёмся в нашу реальность и постараемся жить так, как захотим мы. Как твой друг, я обещаю всегда быть рядом с тобой. Только доверься мне.
История Ская. События после исчезновения Эллиота.
Ты – это я, а я – это ты.
Скай уже вторую неделю подряд категорически отказывался от любого взаимодействия с внешним миром, то и дело прокручивая в голове последний день с Эллиотом. Он был очень обеспокоен чем-то, метался из стороны в сторону, пытаясь собрать обрывки своих кошмаров воедино. А Скай только и мог, что неотрывно наблюдать за тем, как его друг упорно игнорировал его присутствие и многочисленные вопросы. Да, возможно, он мог понять Эллиота, его слова, сказанные накануне вечером, но, как и ожидалось с утра они оба старались поменьше терзать друг друга вопросами, на которые прекрасно знали ответы. Эванс помнил, как Эллиот рассказывал ему о том, куда собирается пойти, о том, что он избранный. Наверное, любой человек не поверил бы в это, крутя пальцем у виска, как и сделал Скай, через секунду натыкаясь на потускневший взгляд друга.
メ – Ты ведь шутишь, не так ли? Эллиот, ты думаешь я поверю в подобное?
– Я приму любое твоё решение, только сделай всё, чтобы потом не сожалеть о содеянном.
И почему-то первая их встреча с Эллиотом резко замелькала перед его глазами слишком чёткими образами.
– Я знаю, ты найдёшь своего истинного, Скай. Прости меня за всё…
И Скай правда боялся встречи с ним. Эллиот встретил своего соулмейта, хоть иногда и прятал от него красные руки, а вот он совершенно не был к этому готов. Если судить по книгам, многочисленным источникам, верить простому человеческому слову, порой насквозь пропитанному завистью, то в мире чёрных соулмейтов некогда существовали уникальные исключения в виде двух истинных, ни один из которых не платил Богу собственной жизнью. Они оба становились носителями друг друга, связанными по рукам и ногам, с тёмными едкими пятнами на запястьях. Всё это всегда звучало так глупо и нелепо, что люди просто переставали верить в подобное, отметая информацию в далёкие уголки своего сознания и дожидаясь своей участи, как чёртовы верные псы. Честно, даже если Скай захотел бы ответить на этот вопрос и развеять все мифы о существовании таких людей, то он просто не смог бы подобрать слова, чтобы описать всю гамму чувств, которая каждый день разрывала его грудную клетку на части. Мысль о том, что его жизнь навсегда будет связана с тем, к кому его сердце совершенно не тянулось, каждый раз приводила его в оцепенение, из которого он спасался только тем, что разукрашивал себе руки очередными татуировками. Узорами, среди которых невозможно было потом заметить чёрные кляксы истинности, перечёркнутые яркими когтями драконов, иероглифов и текста из его песен. Они всегда были пропитаны чем-то эфемерным, тем, что Скай глубоко прятал в себе, с лёгкой улыбкой на губах наблюдая за тем, как в очередной раз Рэй с живым удивлением наблюдал за порхающей по кофейне синей бабочкой. Приятное, колющее чувство в сердце от невесомых прикосновений, гулко отдающееся небольшой пульсацией в районе висков. Скай никогда не думал, что сможет полюбить снова.