С тех пор, как он пропал, я чувствую себя особенно одинокой. Я ненавижу повстанцев, потому что они забрали его у меня. Я ненавижу их, и в то же время могу их понять. А Мираджа… интересно, она теперь одна из них? Я не могу ненавидеть её.
Стану ли я однажды править так же холодно и жестоко, как мой отец и другие сенаторы? У меня нет выбора, придётся, или, в конечном итоге, я окажусь там же, где оказываются все несогласные с режимом.
О, если бы только повстанцы похитили меня…
Я переворачиваюсь на спину и пытаюсь думать о чём-нибудь другом. Что почувствовал Айс, когда узнал правду?
Как было бы ужасно, если бы мне пришлось принимать тот препарат, который подавляет желание?
На самом деле мы с Айсом похожи — я тоже удовлетворяю себя так часто, как только могу. Мне нравится это ощущение, на мгновение оно заставляет меня забыть об одиночестве и обо всём остальном.
Так Айс сейчас… Я сбрасываю одеяло и встаю. Мне не хочется вновь вторгаться в его частное пространство, но ноги сами несут меня на террасу. Если его дверь закрыта, я тут же уйду.
Дверь ещё открыта.
Я осторожно заглядываю в комнату. Свет выключен. Лишь мерцающие огни города падают через дверь, прямо на Айса. Он сидит в большом кресле и… Ничего себе толщина!
Я поспешно отдёргиваю голову назад; мой мозг вновь взорвался. Айс голый! Одна нога перекинута через широкий подлокотник, голова откинута, и одной рукой он массирует… Мне надо посмотреть ещё раз, только очень быстро, у него ведь на самом деле не настолько толстый…
Настолько!
О мой бог, неужели у всех Воинов такие убийственные агрегаты? Я пытаюсь вспомнить. Время от времени я смотрела эти отвратительные шоу. Сначала, потому что мне было любопытно, как устроен мужчина и как происходит секс, позже это была жажда сенсаций, я признаю это. Но когда я наконец поняла, что это не постановочное телешоу, а реальность, и женщины там вынуждены заниматься сексом против своей воли, я с отвращением отключилась.
Большинство солдат были действительно хорошо сложены, но я ни у кого не помню такого гигантского диаметра. С таким же невозможно заниматься сексом!
Хотя… Раньше женщины рожали детей естественным способом, и ничего — в конце концов, дети же проходили, так что каким-то образом это должно получиться. Член же не такой большой, как голова.
Боже, о чём я думаю!
Просто взгляну ещё разок и пойду к себе.
Дыхание Айса становится неровным, его рука движется быстрее. Толстая головка то пропадает, то появляется над его кулаком. Блестит в тусклом свете.
Внезапно Айс поднимает голову и смотрит на меня.
— Ты так и собираешься вечно стоять в дверях или поможешь мне? — спрашивает он хрипло.
Вот дерь… Я несусь назад, как ветер, закрываю дверь и бросаюсь в кровать. Проклятье!
Конечно, он заметил меня — у него же суперчувства, глупая курица!
Испытывая бесконечное чувство стыда, я снова заползаю под одеяло. Как мне теперь смотреть Айсу в глаза?
Чёрт, а он горячий!
Я переворачиваюсь на живот и просовываю руку между ног. Мои трусики мокрые, как и ожидалось. Хватает лишь одной мысли эротического характера, и я уже истекаю соками. Иногда это очень раздражает, потому что постоянно сидишь в луже.
Я представляю, как Айс пробирается в мою комнату, и это его рука ласкает меня.
Когда вдруг на самом деле мне на рот ложится рука, я кричу, но получается только приглушенный звук.
— Т-с-с, я ничего тебе не сделаю.
Это его голос, Айс здесь!
Он немедленно отпускает меня, и я разворачиваюсь к нему. Я не слышала, как он вошел! Дверь на террасу, завешенная жалюзи, снова закрыта, и в комнате настолько темно, что я ничего не вижу.
— Что тебе надо? — спрашиваю я срывающимся голосом и сажусь.
Я вся дрожу от желания и страха. Дьявольская смесь, которая полностью сбивает меня с толку.
— Почему ты убежала? — шепчет Айс, и укладывает меня на спину.
Затем я чувствую, как он стягивает с меня одеяло.
Я лежу неподвижно, вцепившись пальцами в простыню.
— Я-я-я…
— Ты испугалась моего члена?
Что-то касается моей голой ноги. Это его палец?
— Я… нет.
Его палец поднимается выше, кружит по ткани моей сорочки вокруг пупка и вверх.
— Не ври мне, — Айс легонько сжимает один из моих сосков.
Между ног тут же простреливает огнём похоть, и я хватаю ртом воздух.
— Чуть-чуть, я никогда раньше не видела такого размера.
Он мрачно смеётся.
— Это даже хорошо, что ты испугалась и убежала. Твоя маленькая вагина не сможет принять меня.