Питт с сомнением покачал головой.
— Это невозможно. Я могу назвать, по крайней мере, пять стран, национализировавших свои горнорудные артели. Они никак не могут быть связаны с иностранной компанией, находящейся за их границами.
— Тем не менее, это подтверждается документально. Там, где рудники были национализированы, управление ими контролировалось из одной организации. Парнагус-Джаниус, богатые железнорудные карьеры Бразилии, бокситовые рудники Доминго в Доминиканской Республике, государственные серебряные рудники в Гондурасе — все они получают указания от одного лица.
— Как удалось получить эту информацию?
— У нас много источников. Некоторые — внутри самих компаний. К сожалению, мы пока не можем внедрить наших людей в верхи администрации.
Питт бросил сигарету в пепельницу, расположенную сбоку, в двери машины.
— Не вижу ничего необычного в том, что кто-то пытается создать монополию. И если у них кишка не тонка, чтобы одолеть это, честь им.
— Монополия плоха сама по себе, — отозвался Лилли. — В число руководства этого синдиката, как нам удалось выяснить, входят двенадцать наиболее богатых людей Запада. И каждый из них имеет финансовый контроль над исследованиями природных ресурсов и такие длинные щупальца, которые распространяют сферу своего влияния более чем на двести промышленных предприятий.
Лилли помолчал, глядя на Питта.
— Создав монополию, они смогут контролировать цены на медь, алюминий, цинк и другие металлы. Возникшая инфляция разрушила бы экономику более чем тридцати государств, и в первую очередь Соединенных Штатов.
— Можно не продолжать. Однако, если это случится, то затронет и их финансовые империи.
Лилли улыбнулся и кивнул.
— В этом-то вся и хитрость. Эти люди — Ф. Джеймс Келли из США, сэр Эрик Маркс из Великобритании, Роже Дюпуа из Франции, Ханс фон Хаммель из Германии, Ибан Махани из Ирана и другие — все они преданы своим странам. Каждый из них может крутить-вертеть с налогами, но ни один из них не пойдет на то, чтобы поставить свою страну на грань экономической катастрофы.
— В чем же тогда их цель?
— Вот этого мы и не знаем.
— А связи Рондхейма?
— Ничего, кроме интереса к Керсти Фири и ее глубоководным исследованиям.
Наступило длительное молчание. Затем Питт медленно проговорил:
— Тогда встает вопрос, как связать одно с другим? Какое отношение имеют боссы, контролирующие латиноамериканские горнорудные синдикаты, к Исландии? Как я понимаю, АНБ вряд ли послало бы вас сюда изучать систему местных автомобильных дорог в роли водителя такси? В то время, как ваши коллеги внедряются на предприятия, наблюдая за Келли, Марксом, Дюпуа и другими. Ваша задача — следить еще за одним членом группы «денежных мальчиков». Назвать имя, или Вы напишете его на листе бумаги и положите в конверт?
Лилли бросил на него оценивающий взгляд.
— Вы бредёте в потемках.
— Правда? Хорошо, отбросим недомолвки. Адмирал Сандекер говорил, что он проверял все портовые власти от Буэнос-Айреса до залива Гуз и обнаружил двенадцать человек, снимавших заход в порт и отплытие исландского рыболовного траулера, соответствующего реконструированному «Лакс». Что еще он должен был сказать? Что это он их обнаружил? Нет. Кто-то еще делал для него эту работу, и это было АНБ.
— Ничего необычного в этом нет, — заметил Лилли. — Иногда эту информацию гораздо легче получить нашим агентам, чем правительственной организации, занимающейся морскими исследованиями.
— Конечно, вы обладали этой информацией гораздо раньше, чем он попросил ее у вас.
Лилли ничего не сказал. Ему нечего было сказать. Его угрюмое выражение сказало все, что Питту надо было знать.
— Однажды вечером, пару месяцев назад, я встретил в баре офицера-связиста. Мы оба были уставшими, и никому из нас не хотелось ни веселиться, ни охотиться за девочками. Мы просто сидели и пили до закрытия. Он только что вернулся из служебной командировки на радиостанцию в Смисфорде, что в Гудзоновом заливе, в Канаде. По его словам, это — комплекс из двухсот радиомачт, окружавших большую территорию примерно в тысячу акров. Не спрашивайте меня ни его имя, ни звание — иначе вы сможете привлечь его за разглашение военной тайны. В любом случае, я забыл и то, и другое.
Питт устроился поудобнее и продолжал:
— Он очень гордился этим проектом, прежде всего потому, что он был одним из его авторов и разработчиков. Сложнейшее оборудование было способно перехватывать любую радиопередачу к северу от Нью-Йорка, Лондона и Москвы. После того как установка была завершена, команде военных инженеров было любезно предложено продолжить службу в любом другом месте. Конечно, с его стороны это только предположение, что эта станция принадлежала АНБ, на которое возложена обязанность негласного подслушивания в пользу Министерства обороны и Центрального разведывательного управления. Крайне интересное заключение, особенно если учесть, что Смисфорд широко рекламировалась как станция слежения за спутниками.
Лилли подался вперед.
— К чему ведут все эти рассуждения?