Она легко писала и читала, считала в уме, и мы с Корсом тоже…
А ведь Мих не умеет читать. Я знаю, он сам сказал, когда застал меня с книгой. Я тогда просто не задумалась… почему? Почему я не думала над такими очевидными вещами?
– Я в ту ночь стоял на часах. А Нари пыталась сбежать, – просто объяснил отец. – Я поймал ее, но тревогу не поднял. Заглянул ей в глаза и пропал. Мы сбежали вместе в ту ночь. Сначала – от трея, потом из Тиртана, на корабле контрабандистов, и мы прожили первые несколько лет в рыбацкой деревне. Там и родилась ты, Шани.
– Я не помню…
– Тебе было года два, когда мы уехали оттуда. Трей Си… он не смирился. Он знал, что Айнара сбежала, догадывался, что мы сбежали вместе, и видимо, смог напасть на след. Мы уехали из деревни, и стали искать новое место. Кочевали по Риолону, потом я узнал о месте лесничего, и решил попробовать. Барону нужен был человек со стороны, который не станет потакать местным, будет держаться за место – я таким и оказался. Мы здесь вот уже двенадцатый год.
– Надеюсь, что наш след потеряли, – мама вздохнула. – Трей… это горькая история. Мне было восемь лет, когда нас с сестрой отдали в его гарем. За неуплату долгов нашим отцом, взяли нас с Айшет.
Я вскинула голову.
– Мама?
– Да. Я назвала тебя в честь моей сестры. Шани, она заменила мне мать. Она вырастила меня. Она была всего на три года старше, но стала для меня самым родным человеком, отдала мне сердце и душу, всю себя вложила. Учила меня, дарила тепло и любовь, только благодаря ей я не сошла с ума – тогда.
– Тогда? – я не хотела задавать этот вопрос, но откуда-то во мне зрела странная уверенность.
Так надо. Здесь и сейчас – надо.
Мама кивнула.
– Да. В гареме трея девочек приводили к нему, когда те бросят первую кровь. Со мной это случилось в двенадцать лет.
Я поежилась.
Да, в деревне бывало всякое, но раньше четырнадцати девочек замуж всяко не отдавали. Не из любви или каких-то глупостей, из расчета. Малолетка не выживет, умрет при родах, напрасный расход получится, вот и все. А в неведомом мне Тиртане, значит, так…
Прикусила губу. И маму, в двенадцать лет, повели как корову, к быку на случку…
Гады!
Твари!!!
– Я чуть с ума тогда не сошла. Сестра была рядом, помогла, поддержала. Айшет всегда была рядом, но ей это не помогло. Она умерла при родах, и тут я не солгала, Шани.
– Но ведь и не договорила?
– Нет, – мама опустила голову. – Меня не просто так взяли в гарем. Не за красоту – у трея были девушки куда как краше моего. За кровь. В нашем роду давным-давно были маги разума.
Я фыркнула и рассмеялась.
Маги разума?
Мам, ну какие маги? Это старые сказки, это смешно! Да, где-то они есть, но их так мало… смех сам по себе застрял у меня в горле. Мама смотрела так, что сомнений не оставалось – она не шутит, ни капельки не шутит.
– Поверь, Шани, это не просто слова. Это – было. Шесть поколений назад, моя пра-прабабка была магом разума. Слабеньким, поэтому никто о ней не знал, но семье хватило.
– На что хватило? – встрял Корс.
– А на все, сынок, – мама смотрела ласково. – Вот представь, что ты можешь прочитать о чем думает человек. Вообще, любой человек. И не только прочитать, но и внушить ему что пожелаешь. Любые мысли, любые чувства, и человек все выполнит. Этому воздействию даже другие маги поддаются. А если делать все аккуратно, никто и не подумает на мага, и не заметит… к примеру, Шани может приказать любому парню в деревне за ней бегать? Нравится?
Я представила себе картину, и замотала головой.
Нет, не нравится. Отвратительно, гадко превращать человека в марионетку на ниточках!
– Прабабка была слабым магом, она внушать ничего не могла, – вздохнула мать. – Только читать. И этого хватило, чтобы прадед разбогател. Сильно…
– А потом?
– Несколько поколений в семье этого дара не было. Хотя девочки рождались похожие, рыжие, – мама развела руками. – Прорыв случился у моей матери.
– Она смогла…
– Мама могла читать мысли и внушать свои. Она была сильным магом – и неосторожным, – с горечью произнесла моя мать. – Отец… он был слабый, глупый, только вот и достоинств, что в матери души не чаял, а она в нем. Это важно, Шани. Маг разума видит все мысли человека насквозь, и понимает, кто его любит, кто не любит… Мих тебя любит?
– Да.
– Откуда ты знаешь?
– Вижу. Он светится так, тепло…
– Но что именно он думает… мыслей ты не слышишь, так?
Я покачала головой.