Гомон в баре затих. Хэнк поднялся со стула и навис над элегантной фигурой пришельца, глядя ему в глаза мутным звериным взглядом. Он явно провоцировал драку, исход которой был известен заранее. – Ну так что, где у вас хвост?
Дальнейшее заняло какие-то доли секунды. Казалось, что вот только- только молодой человек сидел, глядя снизу вверх в глаза лесоруба, но вдруг резкий грохот опрокинувшегося тела всколыхнул тишину, что-то промелькнуло в воздухе, и вот уже поджарая фигура Фроста оказывается поверх туши Хэнка, небрежно сжимая ему горло. Свистящий хрип Хэнка вывел наблюдающих за представлением из оцепенения. Несколько человек кинулись было растаскивать драчунов, но молодой человек неожиданно вскинул голову, и благородный порыв хэнковых собутыльников разбился о его ледяной взгляд.
– Не надо беспокоиться! – спокойствие в голосе Фроста завораживало, -Я его больше не трону! Если, конечно, этот здоровяк обещает мне, что будет вести себя прилично. Ведь ты обещаешь?
Хрипение Хэнка сменилось активным мычанием, в котором с трудом, но можно было признать согласие.
– Ну вот и ладушки, – сказал молодой человек, освобождая из захвата багровую шею лесоруба, – Хэй, бармен! Плесни-ка стаканчик этому медведю! Ведь ты не против? – спросил он у поверженного громилы.
Спустя пару минут лесоруб вновь сидел за стойкой бара, потягивая бог весть какую по счету кружку пива, но его настороженные косые взгляды, нет-нет да и бросаемые в сторону странного незнакомца, выдавали с трудом подавляемую нервозность. Отсутствие бурного обсуждения мимолетно закончившейся драки, традиционно следующего за всяким мало-мальски выдающимся событием, прямо указывало на то, что местные аборигены просто не знали, чего еще можно ожидать от этого городского хлюпика, только что легко одолевшего на глазах почтенной публики записного буяна и забияку, одновременно являющегося и душой компании. Напряженность повисла в воздухе бара, и негромкое перешептывание за столиками только усиливало общую нервозность – идти домой не хотелось никому – чего там делать-то! – но и оставаться было боязно – что-то явно должно произойти, но вот что? Поэтому неожиданно громкий вопрос приезжего, обращенный ни к кому, то есть, считай, ко всем, заставил вздрогнуть даже тех, кто традиционно считался людьми наиболее уравновешенными:
– А почему бы нам не продолжить разговор, прерванный моим появлением? Насколько я понял, речь шла о каких-то чудовищах, монстрах? Я с удовольствием послушаю эти истории, они, признаться, немало меня интересуют…
– Да бросьте вы, ей богу, – прищурился Хэнк, – если трепаться обо всем, что привидится нашему Джиму после одного-другого стаканчика, то и впрямь можно озвереть, да и стать этим, как его там, монстром. – При упоминании старика лесоруб зло сплюнул на пол. – Ему всегда чего только не мерещится! Насмотрелся, блин, по пьяной лавочке ужастиков, и чешет теперь языком… не выпьешь спокойно. Сегодня-то, правда, плел чего-то такое… вроде бы слышал я когда от деда, да ерунда это все! – Хэнк фыркнул и приложился к дармовой выпивке.
– Нет, почему же, – возразил молодой человек, полуобернувшись, – старинные предания бывают весьма интересны. Тем более, если я правильно понял, речь в последнем случае шла о местных суевериях.
– И охота вам слушать всякие бабкины сказки! – Хэнк потихоньку втянулся в разговор, забывая о нанесенной обиде. – Тем более что никто ничего небось и не помнит. Вам бы хоть с батей моим потолковать, тот много чего от деда наслушался, да уж лет десять как помер. А я только краем уха и слышал об Айсмэне, эх!
– Тем не менее, мне кажется, что все не так уж и плохо, – сказал Фрост и обернулся лицом к остальным. – Господа! Вы, конечно, слышали, о чем мы беседовали с вашим земляком. Ну так вот, для освежения памяти, я со своей стороны могу предложить радикальное средство. Внимание, господа! Плачу 10 долларов каждому за историю об этом… как вы изволили выразиться? Ах да, этом Айсмэне. И мне кажется, что первым рассказчиком будете вы! – элегантный палец, затянутый в черную кожаную перчатку, ткнулся в лицо лесоруба. – Прошу!
– Ну, это, я как бы не знаю, что я, собственно, могу рассказать. Я, это, и не рассказчик вовсе… – Хэнк явно разволновался, глянул на городского щеголя в черном, пытаясь найти подвох, но тут же отвел глаза, встретив его колючий взгляд. – В общем, мне батя в детстве рассказывал, а ему еще дед, хотя я это уже говорил, что ходит у нас зимой Айсмэн. И не по лесам, по полям, а прямо по городу. И если он входит в дом, то по хозяевам можно панихиду заказывать. Лютый он. Никого не жалеет – ни стариков, ни детей. Дом после него хуже склепа – весь выморожен, а люди, какие в том доме были – сосульки, ей богу! Да, хотя, ерунда все это, у нас такие морозы случаются, что, раньше бывало, деревнями замерзали. А потом, понятно, и выдумали этого… монстру!