— Данил, пожалуйста…
Да, моя любимая девочка. Всё что угодно. Я медленно направился к её дырочке, чтобы войти, и взял в рот другой ее сосок. Такая мокренькая там внизу и…
На мгновение в голове поселилась пустота, когда пальцы наткнулись на препятствие. Прошёлся вокруг, чтобы понять не брежу ли я, и даже не заметил как напряглась Милана. Как подобрала ноги и начала сводить их вместе.
Девственница. Она дественница. Он не имел её. Ублюдок и пальцем ее не успел тронуть! Ее вообще никто не трогал еще!
— Это… проблема? Да?
Я перевёл взгляд ей на лицо и залип на губах. Руки сами возобновили движение, возвращаясь к её клитору.
— Нет. Это чудесно.
Она закрыла глаза и вздрогнула всем телом.
— Тогда не останавливайся больше, пожалуйста.
Но я должен дать ей выбор. Должен знать наверняка.
— Ты уверена?
— Да!
«Да». Раздражённое и даже сердитое. Дерзкая? Тогда раскрипостим тебя, да, мой ангелок? Снял с себя футболку одним движением руки и сел между её ног. Она бесстыдно так окинула меня взглядом и я, наконец, увидел пользу качалок. Она смотрела с восхищением и желанием. Девушка провела пальцами по моему животу, который просто сводило от натуги, и села, откинув голову назад. Раздраконенные соски тут же коснулись меня, потому что я наклонился к ней ближе. Провёл языком по шее до уха и зацепил зубами мочку. Милана ахнула, хватаясь за мои плечи.
Платье. Нужно избавиться от платья. Я бы с радостью его сейчас провал, но ткань слишком хорошая и не поддастся,
— Как снять с тебя это платье? Я хочу видеть тебя всю.
— Просто стянуть.
Ухватился за края юбки и потянул вверх, открывая взору кружево трусиков и пояс чулков. Дьявол, нужно избавиться и от этого, иначе тупо не выдержу. Меньше всего я хотел причинить ей лишней боли. Да, она была не первой моей девственницей. Но тогда я был слишком неопытен и навредил Эфримовой. С Миланой этого я не допущу.
Я спустился на пол и снял с её ног туфли. Затем отстегнул чулки и поглаживая кожу снял и их. Девушка вся дрожала, но молчала и терпеливо ждала, пока я её раздену. Какая молодец. Отдала инициативу полностью мне. Прижался губами к её бедру и расстегнул пояс чулков, отбросил их в сторону. Провёл ладонью по щиколотки и поцеловал коленку.
— Ляг на спину. Расслабься.
Подчинилась. Умница. Хорошо, что я предположил такой исход событий и заменил постельное. На чёрном шёлке Милана выглядела просто восхитительно. Светлая кожа будто светилась в полумраке комнаты. Волосы рассыпались по одеялу покрывалом. Волшебная. Только это слово приходило на ум. Провёл губами по нежной коже бедра, а девушка вздрогнула и задышала часто, пальчики на ногах сжала. Моя ты девочка. Интересно какой ты будешь. Страстная? Нежная? Дикая? Покладистая?
Медленно проложил дорожку к её лону.
— Поставь ступни на постель и раздвинь ножки, детка.
Закивала, поставила, раздвинула и ткань в кулаках сжала.
— Не бойся. Тебе понравиться.
Кивнула. Я провёл языком по клитору и всосал горошину. Милана со стоном выдохнула и двинулась мне навстречу. Придавил её к матрасу рукой и сжал попку второй.
— Не двигайся, детка.
— Я пытаюсь!
Всё-таки дерзкая. Улыбаюсь этому открытию. Стараться быть послушной, но натура берёт своё. Прикусываю ей кожу на сгибе, наказывая за вспышку. Вскрикивает и снова вздрагивает, а меня аж подкашивает. Да. То что нужно. Ей нравится.
Снова склоняюсь к ней и всасываю сильнее, чтобы оставить след. Стонет и в волосы мне пальцы запускает. Давлю языком на клитор и провожу по всей длине вниз, ввожу его во влагалище и прохожу по краям, снова возвращаюсь к клитору.
— Боже, Данил!
Прикусываю слегка вершинку, терзаю и тянусь к соску, перебираю его между пальцами. И да, умоляет меня, просит о большем, но не сдаётся. Убедившись, что смазки и слюны достаточно, забираюсь к ней на кровать, подхватываю за талию и поднимаю выше, чтобы было удобнее расположиться. И в губы её целую. Знать хочу будет ли ей противно? Нет. Не отталкивает. Отвечает всё так же страстно и пылко, а у меня сил больше нет терпеть. Скоро в зюзю свернусь от напряжения в члене. Хочу быстрее, но понимаю, что нельзя.
— Ты ещё в штанах?
Поднимаю на неё затуманенный взгляд, вижу только губы её припухлые.
— Что?
— Почему ты ещё в штанах? Ты… ты не хочешь меня?
Запинается, но выдавливает из себя этот вопрос, краснея, и заставляет меня улыбаться. Глажу тело её и трусь об бедро пахом, чтобы почувствовала обратное. Дурак, ой дурак. Знаю же как важно для неё это сейчас, а про одежду на себе забыл.
— Безумно хочу. Ты даже не представляешь насколько сильно.
— Почему тогда медлишь?
Потому что люблю тебя. Потому что боюсь сделать что-нибудь не так. Потому что без этого тебе будет больнее.
— Потому что это важно, кнопка.
Кивает быстро и волосы пятерней назад убирает.
— Ладно, хорошо, прости, я подумала что, может быть…
Целую её снова, заставляя молчать. Чёрт возьми, опять сначала начинать что ли? Ладно. Заставим привыкнуть ко мне другим способом. Поднимаюсь с кровати и встаю перед ней. Расстегиваю ремень и ширинку, скидываю брюки, потом боксеры и вижу как языком проводит, смотрит куда надо. Ложусь рядом с ней, беру руку её и ложу на свой член.
— Привыкни к нему.
Голос свой не узнаю. Хриплый, чуть ли не каркающий. А она в пальчиках меня сжимает, и так приятно становится, что глаза закрываю и лбом к её лбу прижимаюсь.
— Моя малышка. Да, вот так. Ммм.
Проводит рукой по всей длине и пальчиком головку обводит. Чёрт возьми. Надо было просто отбить её у этого урода. Надо было наплевать на то, что говорят. Не любил он её. Боль только причинил. А я никогда не причиню тебе боли, слышишь, любимая моя? Никогда.
— Правильно. Поиграйся с ним, кнопка. Он полностью твой.
А девочка не так невинна как кажется. Орудует ручками вполне умело. Знает держать как, как двигать ладошкой. Чувствую что кончу скоро, начинаю клитор стимулировать, двигая быстро пальцами. Вздрагивает часто и останавливается рука на мне, а потом ножки сводить начинает. Хлопаю по попке её слегка и сжимаю в руке половинку одну.
— Ножки, малышка. Не своди.
Кивает, а я возвращаюсь обратно. Губу до боли закусываю, чтобы раньше времени не слить. Группируюсь у неё между ног и вхожу лишь головкой. Быстро, чтобы одуматься не смогла. Останавливаюсь, когда в преграду упираюсь и целую её, целую. Руки её на себе чувствую. Сжимаю челюсти, чтобы не рвануть вперёд, как любил, и даю себе волю только когда чувствую, что двигается подо мной, пытается сама всё сделать. Глупенькая моя. Девочка моя.
Двинулся не слишком быстро, но и достаточно резко и настырно, чтобы как можно безболезненнее прорваться, и услышал вскрик. Всё внутри перевернулось и забыл о собственном дискомфорте, потому что слишком плотная оказалась, слишком узкая, слишком горячая и влажная. Чуть крышу не снесло с ней. Сжал в объятьях и поцелуями покрыл. Извинялся, хоть и сам понимал без этого никак, но слёзы её всю душу из меня вытряхнули. Чёрт, прости, прости меня, малышка моя, прости. Но теперь ты никуда от меня не денешься. Никуда. Я никому тебя не отдам. Никому. Ты только моя!
7
Милана
Сколько книг я перечитала, сколько фильмов видела, но нигде не было сказано насколько это больно. Везде фонтаны эмоций и чувств, а на деле будто наехала на огромную кочку во время езды на велосипеде. Вцепилась в Данилу когтями своими так, что кожу разодрала до крови на плечах, а он терпел и целовал моё лицо. Извинялся за это, шептал как я хороша. Ага. Хороша. Лежу вся в слезах и губы кусаю, потому что больно. Больно даже несмотря на то, что Данил не шевелится. Прижался своим лбом к моему и глаза закрыл.
— Прости, я пытался. Надо было не торопиться, дать тебе ещё время. Прости.
Выдёргиваю, буквально выдёргиваю ногти из кожи Данилы и смотрю на них в немом шоке.
— Я поранила тебя.
Это всё что меня волновало. Глубокие борозды начали уже кровоточить, и капли стекали на кровать. Неужели это я сделала? Это так странно.