Но не только в этом сила искусства Айвазовского. Его ночная природа — это самое поэтическое изображение её в живописи. Художник с предельной правдивостью передаёт внешнее видимое состояние природы — искрящийся блеск луны на лёгкой зыби или ослепительно сияющую «лунную дорожку» на штилевом море; но, что важнее, он какими-то неуловимыми средствами умел передать и в этих, самых «тихих» картинах и грандиозные перспективы необъятных далей, и ощущение ночного покоя, усиленного едва уловимыми шорохами набегающей сонной волны. В этих картинах проявилась музыкальная одарённость Айвазовского.
Айвазовский был маринистом по призванию, но изредка он писал картины и других жанров.
Он первым изобразил раздолье крымских и украинских степей, писал картины на Перекопе, у Днепра, у степных трактов, на которых не раз бывал по пути из Феодосии в Петербург.
Работал Айвазовский и в портретном жанре. Правда, в этой области его интересы были ограничены — он писал по преимуществу близких ему людей или автопортреты (во второй половине жизни).
В портретах, написанных обычно в один сеанс, несмотря на их незавершённость, всегда виден острый глаз большого художника, легко и без напряжения передающего характерные черты человека. Среди них особый интерес представляет большая группа портретов А. С. Пушкина, написанных главным образом в конце жизни. Большая часть этих произведений, в сущности, не является портретами в общепринятом понимании. Для Айвазовского Пушкин был неотделим от Крыма, и потому изображение его Айвазовский соединил с изображением крымской природы, причём часто пейзажная часть на картине занимала основное место, а фигура поэта была как бы дополнением к пейзажу.
Так написаны картины «Пушкин у гурзуфских скал», «А. С. Пушкин с М. Раевской на берегу моря», «А. С. Пушкин на вершине Ай-Петри», в которых Пушкин изображён на широком фоне южного побережья Крыма.
Картину «Прощание Пушкина с Чёрным морем» Айвазовский написал вместе с Репиным в 1887 году. Картина эта была передана в дар «русским драматическим артистам имп. С.-Петербургских театров». По поводу работы над картиной И. Е. Репин писал: «…и главный труд и инициатива этой картины принадлежат Айвазовскому. Дивное море написал Айвазовский. и я удостоился намалевать там фигурку». И. Е. Репин явно поскромничал. Эта большая картина является, быть может, лучшим и наиболее ярким образом Пушкина среди всех работ, посвящённых великому поэту. Сейчас она принадлежит Литературному музею СССР и экспонируется на Пушкинской выставке в Эрмитаже.
Хотя большую часть своей жизни Айвазовский прожил в Феодосии, он был знаком со многими выдающимися людьми своего времени, поддерживал с ними связь, а с некоторыми из них был близок.
Ещё в ученические годы он был представлен А. С. Пушкину. Это была его единственная встреча с поэтом, но поэзия Пушкина оставила глубокий след в искусстве Айвазовского. Более чем кому-либо из современников Пушкина Айвазовскому был близок, понятен и дорог поэтический образ Крыма — волшебного края, воспетого великим поэтом. Это была родная ему природа, близкая ему морская стихия.
Вспоминая о встрече с Пушкиным, Айвазовский писал: «С тех пор и без того любимый мною поэт сделался предметом моих дум, вдохновений и длинных бесед и расспросов о нём. И теперь, на склоне лет, я работаю над новым громадным полотном, сюжетом для которого служит всё тот же великий вдохновитель художников. Эта картина изображает «Восход солнца с вершины Ай-Петри, откуда Пушкин любуется им»».
Айвазовский не смог воспользоваться приглашением Пушкина и посетить его, так как встретились они незадолго до гибели поэта. Но и много лет спустя Айвазовский поддерживает знакомство с семьёй поэта. В знак привязанности он преподнёс Наталье Николаевне картину «Лунная ночь у взморья» со следующей надписью: «Наталье Николаевне Ланской от Айвазовского. 1-го января 1847 года, С.-Петербург».
В русской живописи нет другого художника, творчество которого было бы так тесно связано с образами, созданными Пушкиным.
В свой приезд в Крым А. С. Пушкин писал: «Между тем корабль остановился в виду Юрзуфа. Проснувшись, я увидел картину пленительную: разноцветные горы сияли, плоские кровли хижин татарских казались ульями, прилепленными к горам: тополи, как зелёные колонны, стройно возвышались между ними, справа огромный Аю-Даг. и кругом это синее чистое небо, и светлое море, и блеск, и воздух полуденный.»