| As their horses' hoofs died away, Gurth said to his companion, | Когда топот копыт замер в отдалении, Г урт сказал своему товарищу: |
| "If they follow thy wise direction, the reverend fathers will hardly reach Rotherwood this night." | - Если преподобные отцы последуют твоему умному совету, вряд ли они доедут сегодня до Ротервуда. |
| "No," said the Jester, grinning, "but they may reach Sheffield if they have good luck, and that is as fit a place for them. | - Да, - сказал шут ухмыляясь, - но зато они могут доехать до Шеффилда, коли им посчастливится, а для них и то хорошо. |
| I am not so bad a woodsman as to show the dog where the deer lies, if I have no mind he should chase him." | Не такой уж я плохой лесничий, чтоб указывать собакам, где залегла дичь, если не хочу, чтобы они ее задрали. |
| "Thou art right," said Gurth; "it were ill that Aymer saw the Lady Rowena; and it were worse, it may be, for Cedric to quarrel, as is most likely he would, with this military monk. | - Это ты хорошо сделал, - сказал Гурт. - Плохо будет, если Эймер увидит леди Ровену, а еще хуже, пожалуй, если Седрик поссорится с этим монахом, что легко может случиться. |
| But, like good servants let us hear and see, and say nothing." | А мы с тобой - добрые слуги: будем только смотреть да слушать и помалкивать. |
| We return to the riders, who had soon left the bondsmen far behind them, and who maintained the following conversation in the Norman-French language, usually employed by the superior classes, with the exception of the few who were still inclined to boast their Saxon descent. | Возвратимся к обоим всадникам, которые вскоре оставили рабов Седрика далеко позади и вели беседу на нормано-французском языке, как и все тогдашние особы высшего сословия, за исключением тех немногих, которые еще гордились своим саксонским происхождением. |
| "What mean these fellows by their capricious insolence?" said the Templar to the Benedictine, "and why did you prevent me from chastising it?" | - Чего хотели эти наглецы, - спросил рыцарь Храма у аббата, - и почему вы не позволили мне наказать их? |
| "Marry, brother Brian," replied the Prior, "touching the one of them, it were hard for me to render a reason for a fool speaking according to his folly; and the other churl is of that savage, fierce, intractable race, some of whom, as I have often told you, are still to be found among the descendants of the conquered Saxons, and whose supreme pleasure it is to testify, by all means in their power, their aversion to their conquerors." | - Но, брат Бриан, - отвечал приор, - один из них совсем дурак, и странно было бы требовать у него ответа за его глупости; что же касается другого грубияна, то он из породы тех неукротимых, свирепых дикарей, которые, как я вам не раз говорил, все еще встречаются среди потомков покоренных саксов: для них нет большего удовольствия, чем показывать при каждом удобном случае свою ненависть к победителям. |
| "I would soon have beat him into courtesy," observed Brian; | - Ну, вежливость я бы живо в них вколотил! -ответил храмовник. |
| "I am accustomed to deal with such spirits: Our Turkish captives are as fierce and intractable as Odin himself could have been; yet two months in my household, under the management of my master of the slaves, has made them humble, submissive, serviceable, and observant of your will. | - С подобными людьми я умею обращаться. Наши турецкие пленные в своей неукротимой ярости кажутся страшнее самого Одина; однако, пробыв два месяца у меня в доме под руководством моего смотрителя за невольниками, они становились смирными, послушными, услужливыми и даже раболепными. |
| Marry, sir, you must be aware of the poison and the dagger; for they use either with free will when you give them the slightest opportunity." | Правда, сэр, с ними приходится постоянно остерегаться яда и кинжала, потому что они при каждом удобном случае охотно пускают в ход и то и другое. |
| "Ay, but," answered Prior Aymer, "every land has its own manners and fashions; and, besides that beating this fellow could procure us no information respecting the road to Cedric's house, it would have been sure to have established a quarrel betwixt you and him had we found our way thither. | - Но ведь у всякого народа свои обычаи и нравы, -возразил приор Эймер. - Прибей вы этого малого, мы так и не узнали бы дороги к дому Седрика; кроме того, если бы нам самим и удалось добраться туда, то Седрик непременно затеял бы с вами ссору из-за побоев, нанесенных его рабам. |
| Remember what I told you: this wealthy franklin is proud, fierce, jealous, and irritable, a withstander of the nobility, and even of his neighbors, Reginald Front-de-Boeuf and Philip Malvoisin, who are no babies to strive with. | Помните, что я вам говорил: этот богатый франклин горд, вспыльчив, ревнив и раздражителен, он настроен против нашего дворянства и в ссоре даже со своими соседями -Реджинальдом Фрон де Бефом и Филиппом Мальвуазеном, которые шутить не любят. |
| He stands up sternly for the privileges of his race, and is so proud of his uninterrupted descend from Hereward, a renowned champion of the Heptarchy, that he is universally called Cedric the Saxon; and makes a boast of his belonging to a people from whom many others endeaver to hide their descent, lest they should encounter a share of the 'vae victis,' or severities imposed upon the vanquished." | Он так крепко держится за права своего рода и так гордится тем, что происходит по прямой линии от Херварда, одного из знаменитых поборников семицарствия, что его не называют иначе, как Седрик Сакс. Он похваляется своим кровным родством с тем самым народом, от которого многие из его соплеменников охотно отрекаются, чтобы избегнуть - - vae victis [10] -бедствий, выпадающих на долю побежденного.
|