| Let them have change of vestments if they require it, and fire, and water to wash, and wine and ale; and bid the cooks add what they hastily can to our evening meal; and let it be put on the board when those strangers are ready to share it. | Дай им переодеться, если пожелают, разведи огонь, подай воды для омовения, поднеси вина и эля. Поварам скажи, чтобы поскорее прибавили что-нибудь к нашему ужину, и вели подавать на стол, как только гости будут готовы. |
| Say to them, Hundebert, that Cedric would himself bid them welcome, but he is under a vow never to step more than three steps from the dais of his own hall to meet any who shares not the blood of Saxon royalty. | Скажи им, Гундиберт, что Седрик и сам бы вышел приветствовать их, но не может, потому что дал обет не отходить дальше трех шагов от своего помоста навстречу гостям, если они не принадлежат к саксонскому королевскому дому. |
| Begone! see them carefully tended; let them not say in their pride, the Saxon churl has shown at once his poverty and his avarice." | Иди. Смотри, чтобы все было как следует: пусть эти гордецы не говорят потом, что грубиян Сакс показал себя жалким скупцом. |
| The major-domo departed with several attendants, to execute his master's commands. | Дворецкий и несколько слуг ушли исполнять приказания хозяина, а Седрик обратился к кравчему Освальду и сказал: |
| "The Prior Aymer!" repeated Cedric, looking to Oswald, "the brother, if I mistake not, of Giles de Mauleverer, now lord of Middleham?" | - Приор Эймер... Ведь это, если не ошибаюсь, родной брат того самого Жиля де Мольверера, который ныне стал лордом Миддлгемом. |
| Oswald made a respectful sign of assent. | Освальд почтительно наклонил голову в знак согласия. |
| "His brother sits in the seat, and usurps the patrimony, of a better race, the race of Ulfgar of Middleham; but what Norman lord doth not the same? | - Его брат занял замок и отнял земли и владения, принадлежавшие гораздо более высокому роду -роду Уилфгора Миддлгемского. А разве все норманские лорды поступают иначе? |
| This Prior is, they say, a free and jovial priest, who loves the wine-cup and the bugle-horn better than bell and book: Good; let him come, he shall be welcome. | Этот приор, говорят, довольно веселый поп и предпочитает кубок с вином и охотничий рог колокольному звону и требнику. Ну, да что говорить. Пускай войдет, я приму его с честью. |
| How named ye the Templar?" | А как ты назвал того, храмовника? |
| "Brian de Bois-Guilbert." | - Бриан де Буагильбер. |
| "Bois-Guilbert," said Cedric, still in the musing, half-arguing tone, which the habit of living among dependants had accustomed him to employ, and which resembled a man who talks to himself rather than to those around him-"Bois-Guilbert? that name has been spread wide both for good and evil. | - Буагильбер? - повторил в раздумье Седрик, как бы рассуждая сам с собой, как человек, который живет среди подчиненных и привык скорее обращаться к себе самому, чем к другим, -Буагильбер?.. |
| They say he is valiant as the bravest of his order; but stained with their usual vices, pride, arrogance, cruelty, and voluptuousness; a hard-hearted man, who knows neither fear of earth, nor awe of heaven. | Это имя известное. Много говорят о нем и доброго и худого. По слухам, это один из храбрейших рыцарей ордена Храма, но он погряз в обычных для них пороках: горд, дерзок, злобен и сластолюбив. Говорят, что это человек жестокосердый, что он не боится никого ни на земле, ни на небе. |
| So say the few warriors who have returned from Palestine.-Well; it is but for one night; he shall be welcome too.-Oswald, broach the oldest wine-cask; place the best mead, the mightiest ale, the richest morat, the most sparkling cider, the most odoriferous pigments, upon the board; fill the largest horns 13 -Templars and Abbots love good wines and good measure.-Elgitha, let thy Lady Rowena, know we shall not this night expect her in the hall, unless such be her especial pleasure." | Так отзываются о нем те немногие воины, что воротились из Палестины. А впрочем, он переночует у меня только одну ночь; ничего, милости просим и его. Освальд, начни бочку самого старого вина; подай к столу лучшего меду, самого крепкого эля, самого душистого мората, шипучего сидра, пряного пигмента и налей самые большие кубки! Храмовники и аббаты любят добрые вина и большие кубки. Эльгита, доложи леди Ровене, что мы не станем сегодня ожидать ее выхода к столу, если только на то не будет ее особого желания. |
| "But it will be her especial pleasure," answered Elgitha, with great readiness, "for she is ever desirous to hear the latest news from Palestine." | - Сегодня у нее будет особое желание, - отвечала Эльгита без запинки, - последние новости из Палестины ей всегда интересно послушать.
|