| On the first point, the Palmer professed ignorance; on the second, he said that the voyage might be safely made by the way of Venice and Genoa, and from thence through France to England. | Пилигрим ничего не мог сказать относительно времени возвращения Айвенго; что же касается второго вопроса леди Ровены, пилигрим уверил ее, что путешествие может быть безопасным, если ехать через Венецию и Геную, а оттуда -через Францию и Англию. |
| "Ivanhoe," he said, "was so well acquainted with the language and manners of the French, that there was no fear of his incurring any hazard during that part of his travels." | - Айвенго, - сказал он, - так хорошо знает язык и обычаи французов, что ему ничто не угрожает в этой части его пути. |
| "Would to God," said the Lady Rowena, "he were here safely arrived, and able to bear arms in the approaching tourney, in which the chivalry of this land are expected to display their address and valour. | - Дай бог, - сказала леди Ровена, - чтобы он доехал благополучно и был в состоянии принять участие в предстоящем турнире, где все рыцарство здешней страны собирается показать свое искусство и отвагу. |
| Should Athelstane of Coningsburgh obtain the prize, Ivanhoe is like to hear evil tidings when he reaches England.-How looked he, stranger, when you last saw him? | Если приз достанется Ательстану Конингсбургскому, Айвенго может услышать недобрые вести по возвращении в Англию. |
| Had disease laid her hand heavy upon his strength and comeliness?" | Скажите мне, странник, как он выглядел, когда вы его видели в последний раз? |
| "He was darker," said the Palmer, "and thinner, than when he came from Cyprus in the train of Coeur-de-Lion, and care seemed to sit heavy on his brow; but I approached not his presence, because he is unknown to me." | Не уменьшил ли недуг его телесные силы и красоту? - Он похудел и стал смуглее с тех пор, как прибыл в Палестину с острова Кипра в свите Ричарда Львиное Сердце. Мне казалось, что лицо его омрачено глубокой печалью. Но я не подходил к нему, потому что незнаком с ним. |
| "He will," said the lady, "I fear, find little in his native land to clear those clouds from his countenance. | - Боюсь, - молвила Ровена, - то, что он увидит на родине, не сгонит с его чела мрачной тени... |
| Thanks, good Pilgrim, for your information concerning the companion of my childhood.-Maidens," she said, "draw near-offer the sleeping cup to this holy man, whom I will no longer detain from repose." | Благодарю, добрый пилигрим, за вести о друге моего детства. Девушки, - обратилась она к служанкам, - подайте этому святому человеку вечерний кубок. Пора дать ему покой, я не хочу его задерживать долее. |
| One of the maidens presented a silver cup, containing a rich mixture of wine and spice, which Rowena barely put to her lips. | Одна из девушек принесла серебряный кубок горячего вина с пряностями, к которому Ровена едва прикоснулась губами, после чего его подали пилигриму. |
| It was then offered to the Palmer, who, after a low obeisance, tasted a few drops. | Он низко поклонился и отпил немного. |
| "Accept this alms, friend," continued the lady, offering a piece of gold, "in acknowledgment of thy painful travail, and of the shrines thou hast visited." | - Прими милостыню, друг, - продолжала леди Ровена, подавая ему золотую монету. - Это -знак моего уважения к твоим тяжким трудам и к святыням, которые ты посетил. |
| The Palmer received the boon with another low reverence, and followed Edwina out of the apartment. | Пилигрим принял дар, еще раз низко поклонился и вслед за Эльгитой покинул комнату. |
| In the anteroom he found his attendant Anwold, who, taking the torch from the hand of the waiting-maid, conducted him with more haste than ceremony to an exterior and ignoble part of the building, where a number of small apartments, or rather cells, served for sleeping places to the lower order of domestics, and to strangers of mean degree. | В коридоре его ждал слуга Энвольд. Взяв факел из рук служанки, Энвольд поспешно и без всяких церемоний повел гостя в пристройку, где целый ряд чуланов служил для ночлега низшему разряду слуг и пришельцев простого звания. |
| "In which of these sleeps the Jew?" said the Pilgrim. | - Где тут ночует еврей? - спросил пилигрим. |
| "The unbelieving dog," answered Anwold, "kennels in the cell next your holiness.-St Dunstan, how it must be scraped and cleansed ere it be again fit for a Christian!" | - Нечестивый пес проведет ночь рядом с вашим преподобием, - отвечал Энвольд. - Святой Дунстан, ну и придется же после него скоблить и чистить этот чулан, чтобы он стал пригодным для христианина! |
| "And where sleeps Gurth the swineherd?" said the stranger. | - А где спит Гурт, свинопас? - осведомился странник. |
| "Gurth," replied the bondsman, "sleeps in the cell on your right, as the Jew on that to your left; you serve to keep the child of circumcision separate from the abomination of his tribe. | - Гурт, - отвечал слуга, - спит в том чулане, что по правую руку от вас, а еврей - по левую, держитесь подальше от сына этого неверного племени. |
| You might have occupied a more honourable place had you accepted of Oswald's invitation." | Вам бы дали более почетное помещение, если бы вы приняли приглашение Освальда. |
| "It is as well as it is," said the Palmer; "the company, even of a Jew, can hardly spread contamination through an oaken partition." | - Ничего, мне и здесь будет хорошо, - сказал пилигрим.
|