| It was of course amongst these that the most frequent disputes for precedence occurred. | Само собою разумеется, что именно в этой части публики чаще всего происходили недоразумения из-за прав на первенство. |
| "Dog of an unbeliever," said an old man, whose threadbare tunic bore witness to his poverty, as his sword, and dagger, and golden chain intimated his pretensions to rank,-"whelp of a she-wolf! darest thou press upon a Christian, and a Norman gentleman of the blood of Montdidier?" | - Нечестивый пес! - восклицал пожилой человек, потертая одежда которого свидетельствовала о бедности, а меч на боку, кинжал за поясом и золотая цепь на шее говорили о претензиях на знатность. - Сын волчицы, ублюдок! Как ты смеешь толкать христианина, да еще и норманна из благородной дворянской фамилии Мондидье! |
| This rough expostulation was addressed to no other than our acquaintance Isaac, who, richly and even magnificently dressed in a gaberdine ornamented with lace and lined with fur, was endeavouring to make place in the foremost row beneath the gallery for his daughter, the beautiful Rebecca, who had joined him at Ashby, and who was now hanging on her father's arm, not a little terrified by the popular displeasure which seemed generally excited by her parent's presumption. | Эти резкие слова были обращены не к кому другому, как к нашему знакомому, Исааку, который, на этот раз богато разодетый, в великолепном плаще, протискивался сквозь толпу, стараясь найти место в переднем ряду нижней галереи для своей дочери, красавицы Ревекки. Она приехала к нему в Ашби и теперь, уцепившись за его руку, тревожно оглядывалась кругом, испуганная общим недовольством, вызванным, по-видимому, поведением ее отца. |
| But Isaac, though we have seen him sufficiently timid on other occasions, knew well that at present he had nothing to fear. | Мы видели, что Исаак бывал труслив в некоторых случаях, но здесь он знал, что ему бояться нечего. |
| It was not in places of general resort, or where their equals were assembled, that any avaricious or malevolent noble durst offer him injury. | При таком стечении народа ни один из самых корыстных и злобных его притеснителей не решился бы его обидеть. |
| At such meetings the Jews were under the protection of the general law; and if that proved a weak assurance, it usually happened that there were among the persons assembled some barons, who, for their own interested motives, were ready to act as their protectors. | На подобных сборищах евреи находились под защитой общих законов, а если этого было недостаточно, в толпе дворян всегда оказывалось несколько знатных баронов, которые из личных выгод были готовы за них вступиться. |
| On the present occasion, Isaac felt more than usually confident, being aware that Prince John was even then in the very act of negotiating a large loan from the Jews of York, to be secured upon certain jewels and lands. | Кроме того, Исааку было хорошо известно, что принц Джон хлопочет о том, чтобы занять у богатых евреев в Йорке крупную сумму денег под залог драгоценностей и земельных угодий. |
| Isaac's own share in this transaction was considerable, and he well knew that the Prince's eager desire to bring it to a conclusion would ensure him his protection in the dilemma in which he stood. | Исаак сам имел близкое отношение к этому и отлично знал, как хотелось принцу поскорее его уладить. |
| Emboldened by these considerations, the Jew pursued his point, and jostled the Norman Christian, without respect either to his descent, quality, or religion. | А потому он был уверен, что в случае неприятных столкновений принц непременно заступится за него. Исаак смело протискивался вперед и неосторожно толкнул норманского дворянина. |
| The complaints of the old man, however, excited the indignation of the bystanders. | Однако жалобы старика возбудили негодование окружающих. |
| One of these, a stout well-set yeoman, arrayed in Lincoln green, having twelve arrows stuck in his belt, with a baldric and badge of silver, and a bow of six feet length in his hand, turned short round, and while his countenance, which his constant exposure to weather had rendered brown as a hazel nut, grew darker with anger, he advised the Jew to remember that all the wealth he had acquired by sucking the blood of his miserable victims had but swelled him like a bloated spider, which might be overlooked while he kept in a corner, but would be crushed if it ventured into the light. | Рослый иомен в зеленом суконном платье, с дюжиной стрел за поясом, с серебряным значком на груди и огромным луком в руке, резко повернулся, лицо его, потемневшее от загара и ветров как каленый орех, вспыхнуло гневом, и он посоветовал еврею запомнить, что хоть он и надулся, как паук, высасывая кровь своих несчастных жертв, но что пауков терпят, пока они смирно сидят по углам, а как только они вылезут на свет - их давят. |
| This intimation, delivered in Norman-English with a firm voice and a stern aspect, made the Jew shrink back; and he would have probably withdrawn himself altogether from a vicinity so dangerous, had not the attention of every one been called to the sudden entrance of Prince John, who at that moment entered the lists, attended by a numerous and gay train, consisting partly of laymen, partly of churchmen, as light in their dress, and as gay in their demeanour, as their companions. | Его угрозы, резкий голос и суровый взгляд заставили еврея попятиться. Очень вероятно, что Исаак и убрался бы подальше от столь опасного соседства, если бы в эту минуту общее внимание не было отвлечено появлением на арене принца Джона и его многочисленной и веселой свиты. Свита эта состояла частью из светских, частью из духовных лиц, столь же нарядно одетых и державших себя не менее развязно, чем их сотоварищи-миряне. |
| Among the latter was the Prior of Jorvaulx, in the most gallant trim which a dignitary of the church could venture to exhibit.
|