— Ты всё обо мне заботишься? — благодарно улыбнулся отец, сжав мою руку.
— А как же иначе.
Мачехе я никогда не доверяла.
— Как же я буду без тебя, дочка?
Я вздохнула:
— Мы будем скучать. Но у тебя есть Айва и Оргус. Глядишь и внуки скоро пойдут. Они не дадут тебе тосковать. Так зачем ликаны созвали совет?
— Ходят слухи, что демоны севера стали сильнее… зима всё дальше распространяется по миру, Айвири. Сдерживать её всё сложнее. Надо что-то менять.
— Но что? Еще больше увеличить список? Так это не выход. Люди не выстоят против ледяных демонов. Лишь ликаны способны на это. А мы… мы как мясо.
— Будем ждать знака Лаари. Богиня не оставит нас в беде.
— Я знаю, папа, знаю.
Он поймал мою ладошку и прижал к губам, как раз там, где чуть выше на запястье стояла темная печать богини.
— Ты так похожа на свою мать, — вздохнул отец едва слышно и отпустил меня.
Я в ответ грустно улыбнулась и встала, поправляя ткань платья.
— Мне лучше вернуться в свои покои.
— Я навещу тебя вечером.
— Хорошо.
Печать Лаари — это великий дар и большая честь для семьи, где рождается такая девочка. Сама Богиня благоволит этому дому, отдав часть своей благодати.
А для отца и моей семьи — это боль.
Князь Рогнар и княгиня Нея ждали рождения своего ребёнка долгих десять лет. Это был счастливый брак, супруги любили друг друга и лишь отсутствие детей омрачало их жизнь.
Десять лет молитв и тоскливого ожидания, когда надежды уже не было. Княгиня даже провела полгода в храме, прислуживая послушницам. Обещала, что заплатит любую цену, отдаст всё, что угодно, лишь бы познать радость материнства.
Её желание сбылось. Лаари услышала молитвы несчастной княгини, и она забеременела. Девять месяцев томительного ожидания и на свет появилась я. Здоровая, крепкая девочка… с печатью Богини на руке.
Матушка прожила сутки, не в силах выдержать правды. Богиня выбрала свою цель, одарила и отняла одновременно. В девять лет мне, как и всем послушницам, предстояло оставить семью и уйти в храм.
Есть дочь и в то же время нету. Как такое пережить?
Отцу пришлось жениться снова. Ему нужен был наследник, а не призрак дочери, которая никогда не будет принадлежать никому. Когда мне было три года родилась Айва, еще через пять лет Оргус.
Но для папы я навсегда осталась его маленькой девочкой, так похожей на любимую жену. Именно поэтому он все эти годы отказывался отпускать меня.
Договорившись с наставницей, привозил ненадолго домой, даже на свадьбу вот вытащил, хотя до обряда посвящения оставалось совсем немного.
Выйдя из кабинета отца, я спустилась по лестнице, прошла внутренний дворик, направляясь к женской половине замка, улыбнувшись по пути служанкам, что куда-то спешили с широкими подносами.
Когда до неё оставалось всего десяток метров, сбоку послышались голоса. Не знаю, почему я так отреагировала. Но сердце ёкнуло, а ноги сами понесли к ближайшему кусту.
Дожила, уже в собственном саду прячусь от гостей нежданных.
Но дело было не только в неожиданности, а в холоде. Погожий день, яркое солнышко, пение птиц, лёгкий ветерок, который нёс ароматы цветов и ягод, а мне вдруг стало холодно. У самого сердца кольнула стужа, дрожью пройдясь по телу.
Присев на корточки, я сжала между руками траву, стараясь не касаться колючих веток розы перед собой, и затаила дыхание, пытаясь сдержать рвущийся наружу стон.
Ох, как больно. Словно пальцы в студёную воду засунула.
Так сильно погрузилась в собственные ощущения, что не сразу голоса услышала.
— Ты уверен, что с тобой всё нормально?
Этот голос был смутно знаком. Осторожно выглянув, я увидела меж листьев тёмно-синий плащ.
Ликан. Тот самый с ямочкой, что тогда улыбался мне.
— Феб, прекрати со мной нянчиться.
Вот этот я точно слышала впервые. Усталый и злой какой-то и эта злоба шла изнутри, будто сжигало его что-то, уничтожало.
А холод кольнул сильнее, иголкой проскочив между рёбер.
Он это… из-за него так плохо.
Я постаралась хоть что-то разглядеть сквозь листву и не могла. Лишь синие плащи ликанов. А встать означало выдать себя. А к этому я не была готова.
— Ты весь бледный.
— Прости, загореть не успел, — съязвил тот и вдруг сдавленно охнул.
И этот стон эхом пронёсся у меня в голове, огнём загоревшись на запястье.
Ох, Лаари, да что же это такое?
— Блэйн! — встревоженно вскрикнул первый и, кажется, попытался поддержать друга.
Но тот отмахнулся, прорычал что-то нечленораздельное, забормотав:
— Не трогай… Не трогайте меня… не хочу больше… ничего не хочу…
— Я отведу тебя в комнату, девушки осмотрят тебя.
Незнакомец коротко и зло рассмеялся:
— Эти блаженные? Да они едва ходят. Всё ждут не дождутся, когда избавятся от нас. Не надо… ничего не надо.
Феб всё-таки подхватил его под руку и увел прочь в сторону гостевой части дома.
Я некоторое время еще сидела на коленях, прижимая ноющую руку к груди.
Что это было, Лаари? Что ты хотела сказать мне своим знаком?
Но великая Богиня была молчалива, а метка уже перестала гореть. И даже холод ушел, ничего уже не напоминало о произошедшем.
Стряхнув зелёные травинки с колен, я выползла из-за куста с розовыми бутонами и встретилась с удивленным взглядом одной из служанок.
Увидев, что я её заметила, она смущенно улыбнулась и подошла ближе:
— Вы что-то хотели, лэра?
— Нет, всё хорошо, — пробормотала я и уже хотела отпустить служанку, как в голову пришла мысль. — Хотя постой. Ты не знаешь… что за девушки путешествуют с ликанами?
У меня были подозрения относительно личности этих несчастных, но мне надо было убедиться, потому что поверить… поверить в это было страшно.
Девушка, не помню её имени, покраснела и торопливо отвела взгляд.
— Так воины у ликанов и мужчины, и девушки. Одна тут ходит командует.
Наверняка та девица с золотой косой. Такая точно командовать любит.
— И всё? — продолжала допытываться я.
— Да, — ответила она, отказываясь смотреть мне в глаза.
Точно врёт. Видимо получила приказ молчать.
Да, об этих девушках не принято рассказывать. Если это именно то, о чём я думала. Ну ладно, сама всё узнаю. И совсем скоро.
Отпустив служанку, я продолжила путь в свои покои.
— Это несправедливо! Несправедливо!
Женская половина замка встречала меня прохладой, вкусными ароматами дорогой туалетной воды, цветочных букетов, сладкой выпечки и криками младшей сестры.
Голос Айвы увеличился, стал еще более противным и тонким, еще и эхо подхватило, понесло, увеличивая и без того неприятные ощущения.
Я замерла у лестницы и поморщилась. С младшей сестрой мы никогда особо не ладили. Даже в детстве. В отличие от Оргуса. Но причина была не только в различии наших характеров. Неприязни хорошо способствовала мачеха, которая при каждом удобном случае не забыла мне напомнить о том, кто я есть.
Ну вот… легка на помине.
— Айвири, — произнесла она надменно, спускаясь по ступеням мне навстречу.
— Доброго дня, княгиня, — кисло отозвалась я, склонив голову в приветствии и снова вздрогнула.
— Это ты! Ты во всём виновата! — провизжала Айва, застывая на верхней площадке и грозя мне кулаком.
Ну конечно же я. Кто же еще мог привести ликанов на две недели раньше положенного срока?
— Айва, радость моя, — терпеливо улыбнулась княгиня, подняв голову. — Не стоит винить Айвири в случившимся. Она же ничего не могла сделать. Не так ли? — спросила мачеха, переводя на меня взгляд.
Например, направить отряд по топям и болотам, поплутать с ними пару дней и привести под конец праздника. Вот тогда бы все были счастливы.
— Ненавижу! Ненавижу тебя!
В мою сторону полетела ваза. Судя по тому, как княгиня поджала губы, ваза была дорогой. Но у Айвы всегда наблюдалась проблема с координацией и снаряд цели не достиг.