Америка произвела на меня мощное впечатление. В детстве по телевидению крутили ужастики о том, как плохо жить в этом оплоте капитализма. Черные районы Гарлема, безработица, нищета, криминал. А на деле я увидел красивые небоскребы, хорошую жизнь и американцев, которые оказались вполне нормальными ребятами. Но представить тогда, что я через четыре года перееду в эту страну, не мог даже во сне. Это не было далекой мечтой или планами на будущее. Просто Северная Америка до поры до времени существовала в ином измерении. А о том, что там есть Национальная хоккейная лига, я знал лишь понаслышке.
Альбервилль
Крикливый Тихонов. – Горные лыжи. – Финал с канадцами. – Маэстро, туш!
Так получилось, что я дебютировал во взрослой сборной сразу на Олимпиаде – главном турнире четырехлетия, на котором мечтает выступить каждый уважающий себя спортсмен. Как говорится, взял с места в карьер. Но со второй попытки. Первую я не использовал. Готовился в составе национальной команды к Кубку Канады-91, однако меня на турнир не взяли. Я чувствовал, что был лучше многих ребят. Но меня отцепили от сборной из-за юного возраста. Тем не менее, в Северную Америку я все же полетел. Меня же в тот год на драфте выбрали. Юрзинов отпустил в Нью-Йорк на две недели, чтобы я попробовал силы в тренировочном лагере «Рейнджере».
Тогда я впервые увидел Брайана Литча, встретился с Сергеем Немчиновым… Марк Мессье, правда, еще к «Рейнджерам» не подъехал. Видимо, я произвел впечатление, раз ньюйоркцы начали уговаривать меня остаться в НХЛ. Но я не собирался менять свое решение:
«Лечу домой. Обещал же Юрзинову вернуться». Дай интереснее мне было в «Динамо» – впереди уйма соревнований, а я в своей карьере ничего еще толком не выиграл.
Главной целью, конечно, являлась Олимпиада. Я очень волновался на сборах – как же, на Кубок Канады не попал, и в Альбервилль могу не поехать. Но что оставалось делать? Усердно тренировался, верил в лучшее. В сборной не объявляли разом окончательный состав. Просто один из тренеров подходил к конкретному игроку и сообщал ему неприятное известие: «Ты попадаешь в резерв. Но обязательно тренируйся. Если что, тебя вызовем первым». В общем-то, после таких слов все становилось ясно. Хорошо, что в мой адрес они так и не прозвучали.
За две недели до Олимпиады мы начали подготовку в высокогорной части Швейцарии. Разумно, ведь Альбервилль тоже находится на высоте. Нужно было к этому привыкать, акклиматизироваться… Что я помню, все время ходил с Ромой Оксютой (его потом отцепили от состава). На тренировку шагаем – съедаем по две пачки мороженого. Обратно идем – еще две пачки проглатываем. Над нами остальные ребята смеялись: со стороны казалось, мы только этим мороженым и питались. Юрзинов на нас ворчал: «Есть нормально не будете – силы в ногах не хватит». Это он вспоминал старую хоккейную поговорку: «Какое питание, такое и катание».
Уровень организации в Альбервилле был очень хорошим. Собственно, это лучшая Олимпиада из трех, на которых я побывал. Жилье нам выделили комфортное – домики на лыжном курорте. Общая столовая типична для всех Олимпиад, но во Франции лучше кормили, хорошо организовали быт.
Уже прошли те времена, когда белые Игры проходили под негласным девизом: «Сборная СССР и все остальные». Хотя лучшие профессионалы из НХЛ дебютируют на Олимпиаде только в 1998 году, что сразу уравняет силы семи ведущих хоккейных держав мира (Канада, США, Россия, Чехия, Швеция, Финляндия, Словакия), наша сборная в Альбервилле отнюдь не считалась фаворитом. Более того, в победу русских мало кто верил. У нас же ничего не было – СССР распался за пару месяцев до белых Игр! Даже гимна, герба и флага не имели. Выступали под белым полотнищем МОК с пятью олимпийскими кольцами. Да и с составом, как считалось, у нас очевидные проблемы. В сентябре, за несколько месяцев до Олимпиады, сломал ногу лидер сборной Валерий Каменский. И хотя два его бывших партнера по тройке, уже игравших в Швейцарии – Вячеслав Быков и Андрей Хомутов – поехали на турнир, аналитики морщились, когда смотрели на наш состав: «Один молодняк! А от ларионовской пятерки остались лишь воспоминания». В то, что мы завоюем золото, не верили даже в России. Фаворитами называли канадцев, чехов и шведов.
Сборную комплектовали по клубному принципу. В первой тройке выступали экс-армейцы Быков и Хомутов с примкнувшим к ним Хмылевым из «Крылышек». Во второй выходили спартаковцы Борщевский, Болдин и Прохоров. В третьей играли динамовцы, двое Лех – я и Жамнов, а также Сергей Петренко. Четвертая состояла из игроков ЦСКА – Коваленко, Буцаев, Давыдов.