— Там, на старой тропе в деревню, — ответил он. — Ну, которая теперь не совсем тропа из-за Марьюшкиных хулиганств с гребнем… Место сейчас стало совсем непролазное. Вот возле него я гонца с письмом и встретил во время пробежки.
— Бил? — коротко поинтересовалась я, понимая, что такое письмо вряд ли могли отдать добровольно.
— Нет, — Сандер сделал вид, что слегка оскорбился. — Пожалел. Его и так жизнь обидела.
Это хорошо. Гонцу еще ответ царю Феофилу нести придется, надо, чтобы он цел был.
— Пойдем, посмотрим на этого бесстрашного, — предложила я Сандеру. — Надеюсь, он недалеко ушел.
Сандер улыбнулся еще загадочнее:
— О, поверь мне, он ждет нас с нетерпением!
…Марьюшкин заветный гребень явно зачаровала могущественная ведьма. Место его применения напоминало пространственный пузырь. Еще пару минут назад мы шли по утоптанной тропке в сторону деревни, а вокруг нас простирался самый обычный лес. Но сейчас тропа резко оборвалась, а на ее месте таинственно мерцало нечто, лишь отдаленно похожее на обычную чащу. Корявые стволы могучих деревьев уходили высоко вверх, а ветви переплетались над головами, не образуя просветов, будто сплошная бурая крыша. Под ногами сиял зеленым пружинистый мох, слабо светилась кора деревьев, белели холодным огнем огромные поганки, а каждый листочек на дереве напоминал крохотный ночник. Выглядело все это ярко, красиво, но совершенно нереально и чуждо.
Я остановилась на тропе, не спеша проходить внутрь «пузыря». Чутье опытной ведьмы подсказывало мне, что пространственная магия этого места наверняка очень коварна: решишь пройти насквозь, и окажешься в бесконечно растягивающейся ловушке. Через такой лес можно без результата брести месяцами, не видя человеческого жилья и солнечного света. А вот если аккуратно обойти «пузырь» по краю, то минут за пятнадцать вполне получится выйти к другой половине оборванной тропы, откуда до деревни уже рукой подать.
— Он внутри? — скорее для проформы поинтересовалась я у Сандера. Вампир утвердительно кивнул. Глаза его были очень серьезными.
По краю сознания промелькнула мысль, что Сандер сумел не только зайти в «пузырь», но и выбраться оттуда без вреда для себя, а вот я, опытная ведьма, стою здесь и сомневаюсь в собственных силах. Конечно, Сандер и раньше был слабо восприимчив к магии стихий, но, прожив в этом мире три года, он научился великолепно ей противодействовать. И, окажись вампир по другую сторону баррикад, магам Содружества такой противник может оказаться ой как не по зубам…
Я зябко поежилась. Нет, глупости, Сандер не станет ни с кем воевать. Отбросив предательские мысли, я решительно шагнула в «пузырь». Магия места тотчас заколола кожу тысячей иголочек. Это была чужая, но не чуждая сила, и в ней не ощущалось агрессии. Я открылась ей, позволяя магии проникнуть внутрь, коснуться сердца и пробежать по венам.
Кажется, мы с этим местом пришлись друг другу по душе: в один миг коряги и ветви передо мной расползлись в разные стороны, а топкие места на тропе оказались заботливо подсвечены сияющим пунктиром сухих кочек.
Почти сразу мы наткнулись на злосчастного гонца: он сидел на земле, а его левая нога до самого бедра была крепко оплетена корой дуба, растущей прямо из земли. Импровизированный капкан не давал парню ни подняться, ни отползти в сторону. Казалось, что вместо подвижной и сильной конечности лежало тяжелое потемневшее от времени бревно.
— Ты…, - выдохнул гонец в мою сторону, заставляя меня приглядеться повнимательнее. Ба! Знакомые все лица! И наряд все такой же щегольской, даже шапка с пером почти не полиняла!
— Я, — отпираться не имело смысла. — И тебя я помню, ты года три назад ко мне уже приходил. Только я тебе тогда велела передать царю Феофилу, что избушка Бабы Яги пуста и в ней никто не живет. Так почему я тебя снова вижу здесь, да еще с этой гадостью? — я без лишнего жеманства сунула гонцу под нос свиток.
Парень тяжело вздохнул, опуская голову:
— Как ты велела, так я и сказал царю-батюшке, Яга Ягинична. Но слава о тебе гремит по всем нашим краям, дошла и до царя Феофила. Вот он и догадался, видно, что обманул я его тогда. Осерчал сильно и велел тебя найти-таки, да письмо это передать. Пригрозил, коли не отыщу в этот раз, снимет он мне голову с плеч. Вот я и пришел…
— А не боишься, что я тебе голову с плеч сниму за такие писульки? — рявкнула я, но гонец лишь упрямо замотал буйной головушкой:
— Не боюсь. Ты, хоть и сурова внешне, да сердце у тебя доброе…
Я беспомощно оглянулась на Сандера. Ну все, пиши пропало. Если уж всякие глупые гонцы считают меня душечкой, то скоро в моем лесу будет не протолкнуться от визитеров-халявщиков. Что теперь делать? Ноги отсюда уносить? Или пуще прежнего лютовать?