Я усмехнулась, наблюдая за профессором. Все же, несмотря на увольнение, он продолжал относиться к Лукоморскому филиалу как к любимому детищу, оберегая его и заботясь.
— А еще я выяснила кое-что про Назара, — отвлекла я Девара от размышлений о судьбе нашего образовательного учреждения.
Горыныч остановился, заинтригованный моей интонацией.
— И? — протянул он.
— Ну… Данных о его родителях нет, однако местом рождения указано Тридесятое царство. И еще есть его отчество. Он у нас Назарий Феофилович.
Змей присвистнул:
— Вот как? Любопытно выходит…
— Ага, — задумчиво кивнула я. — Видимо, не всех царских отпрысков нарекают Иванами…
Глава 25
Как и обещал, Змей почти сразу же связался с Агнессой, жалуясь ей на Гвидона Ольгердовича и требуя принять меры. Ректор Магической Академии, внимательно выслушав профессора, ограничилась сухим и формальным «Я разберусь», а после отключилась. Ответ Агнессы можно было толковать по-разному: с равной долей вероятности она могла и отреагировать, и забыть о разговоре через долю секунды. Змей на всякий случай обещал проследить за Ослятой и Гвидоном Ольгердовичем, и, хотя я сильно сомневалась в успехе предприятия, других вариантов действия у нас все равно не было.
Вечером мы встретились с практикантами, и, как обещали, поделились с ними полученной о Назаре информацией. Во время рассказа я невольно ловила себя на мысли, что не верю в злой умысел парня. Слишком уж он был увлечен учебой, вызывал доверие и притом никогда не пытался специально кому-то понравиться. Как выяснилось, так размышляла не только я.
— Не думаю, что он строил какие-то козни, — произнесла Турислава, когда поток новостей иссяк. — Если бы он был заодно со своим отцом, солдаты царя Феофила не уводили бы его силой в полон.
Я кивнула. Замечание было справедливым. Меж тем Турислава продолжала:
— Однако Назар явно знал больше, чем нам рассказывал. Поэтому я считаю, что надо сначала выручить его из беды, потом хорошенько допросить с пристрастием, а уж только после этого — осуждать.
— Что ж, — согласилась я, — тогда нечего ждать. Собирайтесь, а завтра с рассветом выйдем. Отправимся в Тридесятое царство. Сначала через Полог — на нашу поляну, а оттуда пойдем по лесу…
— Нет, — внезапно оборвал меня Змей. Я изумленно воззрилась на него, а невозмутимый профессор лишь покачал головой: — Мы с тобой никуда не идем. Ты забыла, чем это чревато? Если мы сбежим отсюда, остаток срока мы будем отбывать в заточении в какой-нибудь башне на скале необитаемого мира. А за это время Гвидон с командой превратят наш Лукоморский филиал в образцово-показательный балаган под пятой царя Берендея!
— И что? — нахмурилась я. — Бросить теперь парня на произвол судьбы?
Внезапно на сторону Горыныча стала и Турислава:
— Профессор прав, — решительно заявила она. — Вы нам здесь нужны, а не где-то в других мирах Содружества. Так что оставайтесь лучше тут. Мы и сами справимся, вчетвером. Уйдем обычным путем, через ворота. Отсюда до Тридесятого царства всяко ближе, чем от вашей поляны, быстрее доберемся. А с вами связь будем через зеркало держать.
— Доверьтесь нам, Елень Ягинична. Вы, конечно, не сильно в нас верите, но мы справимся! — поддержал девушку Еремей. — Тем более, Павел с его экспериментами дома останется. Ему, конечно, лучше, но долгую дорогу он все равно пока не выдержит…
Я задумчиво окинула взглядом четверых студентов. Они и впрямь будто повзрослели с начала практики. Турислава стала увереннее и обрела какое-то внутреннее достоинство. Хрупкая маленькая Ирия дерзко закусывала губу, готовая идти до конца по самой сложной дороге. Даже Еремей и Ратмир, обычно беспечные и веселые, смотрели на меня крайне серьезно. Может быть, Турислава говорит верные вещи. Они уже не дети. Хоть я их и опекаю, но, кажется, пора поверить в них и дать шанс себя проявить.
— Что ж, наверное, вы правы, — нехотя согласилась я. — Но обязательно держите с нами связь! Если чувствуете опасность, не рискуйте без надобности, хорошо?
— Договорились, — с достоинством кивнула Турислава. — Обещаем!
Ночь я снова провела без сна. Мысли теснились в голове, крутились там пестрым хороводом. Я лежала в постели, глядя в дощатый потолок, и стараясь не шевелиться. Неподалеку на полу ровным и глубоким дыханием спящего человека напоминал о себе Змей. Начни я ворочаться — сразу проснется и станет задавать вопросы, на которые мне пока нечего ответить. Эх, зря все-таки мы с ним не повторили то пространственное колдовство, что и в избушке. В двух или трех комнатах нам с ним жить было бы удобнее. Да только подобное в Лукоморском филиале не скроешь, а эта волшба на грани дозволенного, — не одобряется. Если все станут себе хоромы ворожить, где гарантия, что наш терем не рухнет? Да и потом, что это за молодожены, если они ищут уединения друг от друга?