— О боже, да, да, любимый, это прекрасно… — промурлыкала она.
Тогда я другой рукой зацепил лифчик, и поднял его вверх, освободив её грудь.
— Есть что-то прекрасное в том, чтобы видеть Антонину полураздетой и выглядящей так, словно ей не терпится быть изнасилованной. Это потрясающе, — подумал я, наклонил голову, взял тёмный сосок в зубы и нежно прикусил.
— А-а-а! — задыхалась она, выгнув спину. Антонина прижималась грудью к моему лицу и тёрлась о бёдра. Одной рукой женщина расстегнула брюки, провела пальцами по затвердевшему члену и потянула его вверх. Затем начала скользить ладонью вверх и вниз по стволу, другой рукой держась за рог и целуя его. Она издавала негромкие стоны, доставляя мне удовольствие и поклоняясь моему телу.
— Ты такой сильный, любовь моя, ты опьяняешь меня. Я бы позволила тебе овладеть мной в любое время, даже если бы ты разрушил мою карьеру, — поклялась она.
Её слова возбуждали меня всё сильней, и я случайно укусил её грудь сильнее, чем намеревался. Тоня застонала громче, ещё крепче прижавшись ко мне, она яростно ласкала мой ствол, и подалась назад, давая возможность моей руке проникнуть в неё. Мой большой палец дразнил тугую попку, затем я ввёл его внутрь, и она задохнулась от удовольствия, снова и снова насаживаясь на мои пальцы.
Я заглянул тёмной эльфийке в лицо и переключился на грудь. Мой язык скользил кругами вокруг сжавшегося соска, а её голова откинулась назад, когда она лизала рог. Я совсем не чувствовал этого, но ей было приятно, поэтому я просто улыбнулся и сжал её сосок между губами. Антонина подалась вперёд и провела рукой по клитору, собирая влагу. Она давила на него, пока мой ствол не начал соперничать с её пальцами.
— Мой господин, можно я буду поклоняться вам? Мы не так много времени проводим вместе, — попросила Антонина, задыхаясь от страсти. Я схватил её за голову и притянул к себе для поцелуя.
— Не торопись, у нас ещё много времени, — шепнул я и снял с неё блузку.
Тёмная эльфийка медленно отклонилась назад и легла спиной мне на колени. Её волосы свисали до самого пола, а груди торчали вверх, когда она двигалась вверх и вниз по моему стволу. Я был поражён её гибкостью и взял её бёдра руками, удерживая и помогая опускаться до самого эфеса. Она открыто выставляла себя напоказ, и я провёл одной рукой по её груди, грубо сжав. Это движение вызвало у неё стон желания, и она задвигалась быстрее.
Моё собственное возбуждение в этой позе было не слишком сильным, но она компенсировала это тем, что мышцы её киски туго сжимали член. Мне оставалось терпеливо ждать, зная, что Антонина позаботится о том, чтобы и я получил своё удовольствие после того, как она развлечётся. Любуясь её прекрасными формами, я пожалел, что нет фотоаппарата, чтобы запечатлеть экзотическую красоту.
Она кончила с шепотом: — О! Клянусь богиней, да!
Антонина напрягла мышцы бёдер и живота, поднявшись и сев. Женщина потянулась ко мне, её руки обхватили мою шею, и она страстно поцеловала меня. Её язык требовательно исследовал мой рот, я ответил на поцелуй.
Затем она приподнялась и резко опустилась обратно. От силы удара её тело вздрогнуло. Заглянув мне в глаза, тёмная эльфийка повторила движение. Ещё и ещё раз. Вверх и вниз, дыхание участилось, она толкала себя, чтобы доставить мне удовольствие. Ухватившись за мои рога, выгнула спину, вдавив моё лицо в свои груди.
— Иван, сделай меня своей. Овладей мной. Пусть по моим бёдрам стекает твоя сила, — требовательно прошептала она.
Я ухватился за её ягодицы и поднялся на ноги. Через два шага мы ударились о перила балкона. Прижав её к каменным перилам, начал двигаться быстрее и сильнее. Она застонала от восторга, откинувшись назад и доверяя мне полностью, груди подпрыгивали при каждом толчке, и она смотрела мне в глаза, дергая свои соски.
Преданность в её взгляде поразила меня. Не было никаких сомнений, ни малейшего признака, чтобы она беспокоилась о том, что я могу ослабить хватку и уронить её с высоты.
Я издал стон и начал входить в неё ещё сильнее, следя за каждой судорогой, вызванной быстрыми толчками. Лицо, уши, даже грудь Антонины покраснели, она облизнула губы и простонала моё имя.
— Неужели она действительно хочет, чтобы я её обрюхатил? Это что, пустые разговоры, вызванные страстью? Но тогда почему она выглядит чертовски серьезной, — подумал я, погружаясь в неё всё глубже и глубже. Эта мысль не испугала меня, как ни странно. В голове возник образ Антонины с раздувшимся животом, и я кончил, прижимаясь к ней бёдрами и разрядившись в её скользкий канал. Она задыхалась и содрогалась, хотя я не был уверен, был ли это очередной оргазм или просто мысленное удовольствие.